Птенчик

– Я хочу забрать велосипед сейчас.

Риккардо приуныл.

– Конечно. Я скажу родителям, что ты пришла, – он приоткрыл дверь.

– Зачем?

– Я провожу.

– Нет.

– Как ты повезёшь его?

– Я справлюсь.

Риккардо пожал плечами и спустился по ступенькам.

– Я обидел тебя?

– Нет.

Он провёл её к гаражу, откуда выкатил велосипед.

– Мы с мистером Биглем убрали ржавчину, покрасили его, проверили тормоза и заменили цепь. Теперь как новенький!

– Спасибо.

– Мы выбрали красную краску, потому что розовый слишком девчачий. Или розовый нравится тебе больше? – Риккардо переживал, что Далию расстроит новый цвет велосипеда.

– Спасибо.

<Да что с тобой?>

Далия развернула велосипед и перекинула ногу через седло.

– Весёлого Хэллоуина, мистер Бенитос.

– Ты упадёшь, – предупредил Риккардо. Она покатила к воротам. – Когда ты научилась? – крикнул он в спину Далии.

– Игорь научил! – она выехала на улицу.

<Как он научил тебя, если твой велосипед был у меня?>

Риккардо вернулся в дом. Вазочка, в которую он хотел положить конфеты, была наполнена ими доверху.

Глава десятая

Визит

1 ноября 1977 год

Риккардо вылетел из кабинета, едва учительница математики мисс Беннет попрощалась с классом. Он проскочил мимо Карлы, поджидавшей его у двери, обогнал шестиклассников, снующих по коридорам толпами, на бегу пожелал хорошего дня охраннику мистеру Хорни и, очутившись на парковке, залез на «швинн» прежде, чем сорвал с него велосипедный замок.

Ночью Риккардо почти не спал: смотрел на гулявшие по потолку тени деревьев и размышлял над поведением Далии, гадая, на что она обиделась. Он прокручивал в голове их встречу: Риккардо открывает дверь, видит Далию, они улыбаются друг другу, разговаривают, приходит Карла, произносит ужасную, но смешную шутку про Игоря, обманывает Далию с конфетами, возвращается к родителям в гостиную, Далия забирает велосипед и уходит. Риккардо не помнил, в какой момент Далия переменилась в лице, и память, как бы он не напрягал её, не отвечала на его вопрос; Риккардо злился, поворачивался на бок, закрывал глаза, считал до десяти и снова ложился на спину, уставившись в потолок, чтобы мысленно воспроизвести минувшие события. Он ворочался до рассвета.

Ноябрь начался с мелкого дождя, который к обеду, вопреки сводке погоды и вздохам прислуги, чьи колени реагировали на осадки, закончился, не превратившись в обещанный ливень. Риккардо выехал на дорогу: скоро она покроется ледяной коркой, и Риккардо уберёт «швинн» в гараж, к которому не приблизится до весны. Он улыбнулся, подумав, как разволнуется Далия, когда в декабре он придёт позже обычного, если заранее не предупредит её, что зимой не катается на велосипеде, и разогнался: вдали показался перекрёсток.

Далия стояла у дома, опёршись на руль «каракатицы». Она кивала Игорю, который что-то ей рассказывал и поправлял костюм краба, сползающий из-под его подмышки.

– Привет, – Риккардо притормозил возле них.

Игорь махнул Далии.

– Увидимся! – он побрёл к перекрёстку, волоча костюм по земле.

– Даже не поздоровался, – буркнул Риккардо.

– Сложно здороваться с тем, кто поддерживает идею тебя сжечь, – Далия хмыкнула.

– Зачем ты рассказала ему?

– Я не говорила.

Она села на велосипед.

– Куда ты собралась? – Риккардо слез со «швинна» и прислонил его к стене. – А! – он просиял. – Мы едем обедать?

Далия помчалась в начало улицы.

– Эй! Стой! – Риккардо выкатил велосипед на дорогу. – Подожди меня!

Она свернула на повороте.

– Чёрт, – его нога соскользнула с педали. – Далия, стой!

Риккардо рванул за ней, выжимая из «швинна» все силы.

Далия петляла по городу, пересекала улицы, освободившиеся от дождя. Риккардо следовал за ней: они съехали с Центральной улицы на улицу Красных роз, оттуда – обратно в центр до перекрёстка, после – на Олм стрит, прокатились по ней и вернулись на Восьмую.

– Ты остановишься или нет? – крикнул Риккардо. Он выдыхался.

Далия сделала круг по Восьмой и, сбавив скорость, снова двинулась к перекрёстку.

Риккардо поднажал. Когда они почти поравнялись, Далия ускорилась.

Риккардо не смотрел по сторонам, как в первый раз: его не интересовал маршрут, по которому Далия поведёт его. Он видел перед собой лишь отдаляющееся заднее колесо «каракатицы» и жалел, что вызвался починить велосипед.

Далия остановилась; остановилась резко, словно «каракатица» заглохла или в ней кончился бензин.

Далия развернула велосипед, но Риккардо перегородил ей путь.

– Ты объяснишь мне, что происходит? – спросил он.

Она молчала. Риккардо фыркнул и, повернув голову, замер.

Справа от них возвышалось белое трёхэтажное здание. Оно походило на кукольный домик, в котором Алиса раскидала крошки волшебного пирожка, и здание увеличилось в размерах, за тем исключением, что кукол не запирают под замок и не ставят им решётки на окна.

Риккардо был на территории «домика», когда мать договаривалась о встречах с доктором Норвеллом, но внутрь не заходил. Психиатр посчитал, что обстановка может травмировать Риккардо, и они перенесли приёмы из лечебницы в домашний кабинет Норвелла.