Птичий суд

Он спустился. Помедлив, я вошла в комнату и осмотрелась. Осторожно открыла ближайшую коробку. Одежда лежала, красиво сложенная. Свитера из хорошей шерсти, шелковые блузки, юбки, все выглядело просто и красиво, качественные вещи приятных цветов. Какой хороший вкус. Она покупала красивую одежду, выступала на концертах, ходила по городу с инструментом за плечом и смеялась, в высоких сапожках и шелковой блузке под пальто из верблюжьей шерсти. Пила кофе с коллегами-музыкантами в кафе музея искусств, очаровательная, с живым лицом и глазами, волнистыми темными волосами. А по вечерам ее прижимал к себе Багге.

В пять часов я спустилась и начала готовить ужин. Обжарив мясо с корнеплодами, я залила все красным вином и поставила железную форму в духовку на маленьком огне. Я решила, что он опять ушел в сарай. Очевидно, что кабинет служил только проходом туда. Теперь я знала это, а он знал, что я в курсе, и если он не даст мне добровольного объяснения, я могу поднять эту тему в разговоре. Пока что моя фантазия не могла предложить ни одного варианта, чем он там занимался, но звуки оттуда были похожи на столярную работу.

Я встретила его в кухне, когда приближалось время ужина и я спустилась посмотреть, готово ли мясо. Он вышел из душа, окутанный клубами пара.

– Через десять минут ужин.

– Тогда пойду возьму бутылочку.

Я накрыла на стол и пошла к себе переодеться. Когда я вернулась, он сидел на своем месте. Его глаза засверкали, когда он увидел меня. Я пожалела и смутилась, платье обтягивало меня всю.

– Думаешь, это глупо?

– Нет, что ты. Ты прекрасна.

Я поставила кастрюлю на стол и протянула ему половник. Он накладывал себе, пока я разливала вино в ожидании, когда он попробует.

– Ого, – сказал он, сев обратно.

– Как мясо, нежное?

Он кивнул и стал есть. Я положила себе из дымящейся кастрюли. Мы ели молча, запивая вином, на улице не прекращался снег. Мне было стыдно сидеть в платье его жены, но в зеркале оно казалось таким красивым и так хорошо на мне сидело. Мерцающая сине-зеленая ткань, почти как голова утки.

Он поглядывал на меня время от времени, по-другому, чем раньше, он пялился. Вот я сижу, думала я, одетая как его жена. Я передумала и решила не спрашивать про лодочный сарай, нельзя было рисковать, он не должен разозлиться на меня снова.

Кастрюля опустела, он все съел и смотрел на меня несколько удивленно. Встал, опередив меня.

– Сиди, я отнесу.

Он взял посуду и приборы и отнес все к раковине.

– Будешь кофе?

– Да, спасибо.

Он налил нам кофе, и снова воцарилась тишина.

– Ты думаешь прожить здесь до конца жизни? – вдруг услышала я свой голос.

– Да, – ответил он как ни в чем не бывало. – Я абсолютно в этом уверен.

– Но разве тебе не надо работать?

– А ты думаешь, что я не работаю?

– Я не знаю… А ты работаешь?

Он посмотрел на меня поверх кофейной чашки стеклянными глазами.

– Я случайно нашла люк, ведущий в твой кабинет. Я охотилась за мышами, не собиралась шпионить…

– Охотилась за мышами? Ты что, кошка?

– Я не знала, куда ведет эта лестница, я просто хотела…

– И ты попала в пустую комнату.

– Кажется, давным-давно ты говорил, что ты юрист.

– Юрист?

– Да, ты сказал, что работал с правом и законом.

Его взгляд смягчился.

– Ах, Аллис. Ты все запоминаешь. Ничего тебе нельзя говорить.

– Я не собиралась…

– Я привожу в порядок лодочный сарай. Но тебе нельзя смотреть, пока я не закончу. Обещаю, что ты все увидишь.

– Почему нельзя посмотреть сейчас?

– Ты бы разочаровалась, если бы увидела все сейчас.

Он поднялся.

– А не выпить ли нам портвейна?

– Можно.

На полпути в подвал он остановился.

– Аллис.

– Да?

– А ты как, сможешь здесь жить до конца жизни?

– Да. Думаю, да, – ответила я, в шоке от собственных слов. По его лицу скользнула улыбка, и он скрылся в подвале. Я вдруг почувствовала полное спокойствие. Он вернулся с портвейном. Достал из шкафа бокалы и налил нам обоим. Отставив бутылку, он встал у меня за спиной, положив руки мне на плечи, большие, теплые руки на скользкой ткани платья, они лежали спокойно, и он молчал. Потом он взял мои волосы, пропустив их между пальцами несколько раз. Собрал все волосы в руках и начал заплетать косу. Грубые пальцы осторожно дотронулись до моей шеи, он положил косу на мое левое плечо и повернул меня к себе. Посмотрел на меня. Наверное, что-то увидел в моих глазах.

– Не бойся, – сказал он, заключив мое лицо между своих ладоней. Присел на корточки передо мной. – Я не думаю, что ты – она.

– Конечно, – откликнулась я. Тошнотворная скорбь поднялась внутри.

– Это не так, – продолжил он. Наклонившись, Багге мягко поцеловал меня. Провел пальцами по моим волосам, распуская косу, волосы свободно легли на спину. – Ты – Аллис.

Я кивнула.

– Пойдем.

III