Птица

Они синхронно обернулись на Лизу, которая уже распласталась по лавке и наблюдала за Надей с Птицей и Лизой с Ильей из-под прикрытых век.

– Ну Ли-и-и-из, – протянул Илья, одной рукой привлекая к себе за плечи Леру. Та охотно устроилась в его объятиях, положив руку ему на грудь и улыбаясь.

– Согласна, мы ничего не делаем, – добавила она. – Просто чилим.

Птица хохотнул, все еще подставляясь под Надину ладонь, переместившуюся на его затылок.

– Вы обещали оберегать меня от высших сил, – весело отозвался Птица, прикрывая глаза. – Так что часть меня согласна с Лизой.

– А другая часть? – уточнила та, прищурившись.

– Другая часть меня не в состоянии сейчас думать, – признался Птица, чувствуя, как щеки еще больше краснеют.

Лиза вздохнула.

– Ладно-ладно, – сдалась она. – Я защищу от высших сил часть Птицы, которая не может думать.

Все рассмеялись. Напряжение утра и молчание дня вдруг растворились банным паром, и Птица счастливо хмыкнул.

– Спасибо, ты лучшая, – сказал он Лизе.

– Я знаю, – просто ответила она. – К счастью для вас и к сожалению, вероятно, для меня, обе мои части в состоянии думать в любой ситуации.

Птица улыбнулся, закрыл глаза и откинул голову на стенку. Надя все еще перебирала его волосы, и его в мгновение разморило. Реальность уплывала, и Птица отдавался этому как мог. Расслабляться и не думать ему было тяжело даже до того, как начала рушиться завеса, а после, в постоянной тревоге и копошащихся мыслях, он и спать-то толком не мог. Баня, думал он, и правда оказалась хорошей идеей. Неважно, когда будет огонь, в эту самую минуту ничего не имело значения, кроме пальцев Нади в его волосах.

Он чувствовал, как напряжение уходит из тела, все его конечности обмякают. Он не помнил, когда ему в последний раз было так хорошо и спокойно. Надя прильнула к нему близко и уткнулась подбородком в плечо, ее нос едва касался его щеки. Стоит только повернуть голову и…

– Правда или действие? – вдруг произнес Илья. Голос его звонко разрезал разморенную тишину. Птица открыл глаза, поворачиваясь в его сторону.

– Господи, Илюш, ну мы не в восьмом классе, – отозвалась Лиза, все еще не поднимаясь с лавки. На глаза она надвинула банную шапку.

– Ну и что? Мы с вами не были знакомы в восьмом классе, давайте наверстаем.

Лиза тяжело вздохнула.

– Только если ради Птицы, а то я не уверена, что у него вообще был восьмой класс или хотя бы его иллюзия, – полушутливо сказала Надя, скользя раскрытой ладонью по лопаткам Птицы. Его пробрала дрожь.

– Не было, – согласился он, голос его звучал приглушенно.

– Только без экзистенциальщины, прошу, – попросила Лера. – Давайте сегодня просто сделаем вид, что у нас каникулы.

– Справедливости ради, у нас каникулы, – заметил Илья, вставая с лавки, чтобы подлить воды на угли. От них тут же пошел густой пар. – А делать вид мы умеем, да, Птица?

Птица выразительно посмотрел на Илью. Разглядеть его в клубах плотного пара было непросто.

– Илья, – строго одернула его Надя. – Или поговорите нормально, или давай без этой твоей пассивной агрессии.

Илья поднял ладони в защитном жесте и без слов забрался на лавку под бок к Лере.

– Ну так что, правда или действие? Птица? – продолжил он.

– Правда.

Илья цокнул и покачал головой.

– Невеселый ты какой-то, Птица, – с усмешкой укорил он.

Птица пожал плечами:

– Еще не вечер.

– Даже думать боюсь, что может быть вечером.

– Правда, Илья. Все еще выбираю правду.

– С кем был твой самый лучший поцелуй?

Птица покраснел еще сильнее. Эта школьническая игра, даже еще не начавшись, выбивала его из колеи с первого же вопроса. В смущении он кусал губу, из-под ресниц поглядывая на Илью, который в нетерпении ждал ответа.

– Э-э-э-э… – протянул он.

– Ну?

– Ну как бы… смотря что мы принимаем за концепцию поцелуя.

– Ой, Птиц, мы не на парах. Отвечай как есть, – попросила Лиза, приподнявшись на локтях и с интересом разглядывая Птицу. Тот мялся, как самый настоящий восьмиклассник.

– Да… ну… нечего мне ответить, – смущенно протянул он. – Кажется, ни с кем я и не целовался тут, на земле. Меня, это, только в щеку целовали. Было волшебство.

– Волшебство, значит? – С губ Нади не сходила довольная улыбка. Она прекрасно понимала, о чем речь.

– Иначе не назовешь, – шепотом и только ей ответил Птица.

– Так и с кем? – продолжал допытываться Илья. Птица покосился на Надю, будто спрашивая разрешения рассказать. Она кивнула и ответила сама:

– Со мной. Я его поцеловала в щеку. В церкви сегодня. – Она улыбалась.

– У-у-у-у, в церкви! – воскликнула Лера, наклоняясь вперед, чтобы видеть Надю. – Язычники!

– Не без этого, – счастливо ответила Надя, продолжая улыбаться.

– Ладно, ответ засчитан! – довольно проговорил Илья и потер руки. – Рад за вас, кстати. Надя, правда или действие?

– А почему только ты задаешь вопросы? – возмутилась Надя, но в глазах ее сверкали искорки веселья.

– Потому что мне не стыдно у вас что-то спрашивать, – ухмыльнулся Илья. – Итак, Надя?

– Действие, – ответила Надя смело. Птица с восхищением посмотрел на нее, сам все еще недостаточно уверенный в своих «действиях» даже в кругу друзей.