Птица

Какое-то время они сидели в тишине и банном паре, неглубоко дыша и основательно пропотевая. Птице было слишком хорошо, чтобы думать: Надя бессознательно продолжала гладить его по влажным лопаткам, будто убаюкивая крылья, и в ее прикосновениях он совсем забылся и окончательно размяк. Из прострации его вывела Лиза, вдруг поднявшаяся с лавки. Она оглядела их с Надей внимательным взглядом:

– Я тоже пойду, наверное. Напарилась… – сказала она. – Окунусь в озеро. Вы тут, это, аккуратнее. Кричите, если вдруг заявятся непрошеные гости: я все еще намерена выгнать всех лишних.

– Угу, хорошо, – негромко ответила ей Надя, провожая взглядом. Птица с благодарностью кивнул. Лиза вышла из парилки, и они остались одни, окутанные паром.

Птица слышал, как Надя что-то негромко мурлычет себе под нос, близко-близко прижавшись к нему. Он повернулся к ней, и Надя мягко сказала:

– Я хочу поцеловать тебя, Птица. Ты… хочешь?

– Да, – без капли сомнения ответил он. Смущение тоже куда-то испарилось. Птица выдохнул, а потом положил ладонь Наде на щеку и привлек ближе к себе. Надя чуть наклонила голову и сократила расстояние между их губами, улыбаясь в поцелуй. Целовать ее улыбку Птице нравилось больше всего.

Они целовались мягко и неспешно, почти лениво, так, что Птицу прошивало искорками при каждом прикосновении. Надя запустила пальцы в его влажные волосы и привлекла еще ближе к себе, он с энтузиазмом поддался, опуская другую руку ей на талию. Воздух вокруг них был плотным, а пар смазывал контуры предметов, погружая все вокруг в смутную полудрему, в которой Птица чувствовал только Надю, ее мягкие губы, ее влажную от пара кожу под своими пальцами. Искорки в голове Птицы звенели и блестели. Ничего важнее для него сейчас не было.

Когда они оторвались друг от друга, Надя продолжила целовать краешек его губ, потом скулу и, оставив последний поцелуй на виске, выдохнула с коротким смешком. Они соприкоснулись лбами и какое-то время просто слушали дыхание друг друга и улыбались. Птице хотелось поцеловать Надину улыбку еще раз и никогда не останавливаться. Он снова потянулся к ее губам, и она ответила тем же.

– Кажется, я забыл, как дышать, – признался Птица тихо, прикрыв глаза, когда они все-таки смогли оторваться друг от друга.

– Приму это как комплимент, – чуть смеясь, ответила Надя. – Если только ты не переборщил с парилкой и не задыхаешься от жары.

– Мне очень жарко, но я не думаю, что это баня.

Надя снова поцеловала Птицу в щеку, оглаживая ладонью его острые ключицы.

– И все-таки, думаю, нам пора выбираться отсюда, пока мы не угорели.

– Угу, еще чуть-чуть только.

– Давай выйдем ненадолго в предбанник, а? Как тебе такое предложение?

Птица кивнул.

Надя слезла с лавки и потянула его за собой. Птица еле двигался – так расслабился, что отвечать за свои конечности было тяжело. Выходить совсем не хотелось, хотелось остаться в этом приглушенном свете и паре подольше, но Надя упорно тянула его в предбанник.

В предбаннике, едва вдохнув свежий воздух, он почувствовал, что и правда немного перепарился, а может, это просто Надя была рядом и ее горячая кожа под пальцами. Но воздух, свободный от пара, тут же начал холодно облизывать его распаренную кожу, и Птица скорее услышал, чем осознал, что чуть ли не хнычет. Возвращаться в реальность совсем не хотелось.

– Я бы еще немножко попарился, – признался Птица. – Не хочу возвращаться.

– Я немножко перепарилась, если честно. Очень хорошо в парилке, но у меня уже голова отказывает, – сказала ему Надя.

– Это точно из-за парилки? – лукаво уточнил Птица.

– Не уверена, – рассмеялась Надя, убирая влажную прядь волос за ухо. – Но подышать все равно было бы неплохо.

– Дай мне минут пятнадцать, и я присоединюсь к дышанию воздухом, – предложил Птица.

– Ты уверен?

– Думаю, да.

Надя с минуту внимательно смотрела ему в глаза, прикусив губу и будто сомневаясь, стоит ли оставлять его в бане одного.

– Думаю, все будет хорошо. До сих пор ничего же не произошло. Ничего плохого, я имею в виду, – уточнил Птица с мягкой улыбкой.

Надя сдалась.

– Ладно, – согласилась она, кивая. – Но ты, если что, кричи. О! Илья, кажется, забыл телефон, надо захватить.

Она кивнула на стол, где, небрежно брошенный на край, лежал телефон Ильи.

– Мне кажется, ему сейчас не до телефона, – усмехнулся Птица. – И я бы не рискнул его беспокоить.

– Ну, тогда я пойду к домикам потихоньку и, если увижу Илью, скажу ему, чтоб забрал телефон. И тебя, если ты уже выползешь из своих банных забав.

– Никаких банных забав без тебя, Надь, – ответил ей Птица, улыбаясь.

– Ловлю на слове. – Она накинула полотенце на плечи, поежившись, а потом схватила свой шопер, висевший на спинке стула. – Только не засиживайся, хорошо?

– Конечно, – ответил ей Птица и, не раздумывая, наклонился, чтобы поцеловать ее. Надя ответила на поцелуй, обнимая его за плечи, а потом подмигнула и вышла из предбанника. Птица не отрывал от нее взгляда, пока ее фигура не скрылась за деревьями на тропинке, ведущей к их домикам.