Птица горести

Александр понял, что дело не простое – ему пришлось затаить дыхание, спрятаться за угол да замереть там. Как он и предвидел, послышалось шуршание, писк, вслед за которым показался клубок пыли с клювом. Наш герой позаботился снять объемное обмундирование со своего нового друга, по завершению чего слегка округлил щеки и подул на птенца, чтобы убрать остатки пыли, отчего последний сжался, напрягся, покосился и, сопротивляюсь не более секунды, свалился на бок. «Ха-ха, погляди вот так на тебя, точно можно уметь со смеху! – пытаясь встать на лапки, птенец крайне неловко покачивался. – Тебе, определённо, нужно набраться сил. Ладно, пойдём, дружок, я накормлю тебя… молоком! Ты же не станешь отказываться от молока?» – с таким намерением они побрели на кухню за утренним рационом. Спустя пару минут наш герой кормил пернатого из пипетки, временами помогая ему приоткрывать непослушный клюв. Птенец довольно мигал глазами, и будь у него губы, он наверняка бы улыбнулся.

Подумав немного над именем, Александр решил назвать его А́ргом. В воображении его сразу вспыхнула сцена: вот он возвращается домой, на пороге звонко кричит «Арги», «Арго» или же «Аргент»; и прилетает к нему чёрная птица, усаживается на плечо; затем ходит он по просторному дому дерзкими шагами в точности как пират по захваченному кораблю, так же надменно, как султанский царь по дворцу, и наконец, величественно, как всемогущий творец по собственному миру.

«Надо же купить ему домик. У него тоже должен быть свой уютный уголок, – думал он про себя, после чего продолжил уже вслух. – Так как ты будешь там жить, должен если не выбрать, то хотя бы присутствовать на месте выбора». Александру хотелось поглядеть да заодно показать своему пернатому другу дивный мир, ибо улицы в этот день были в особенности изумительны. На улице царила та самая пора, которую так часто описывали множеством живописных слов, что мне и не стоит даже пытаться обрисовывать её тебе. Стоит только сказать, что, находясь под пологом деревьев, даже самый нищий почувствует себя несоизмеримо богато, ибо все вокруг него вдруг окажется в золотом сиянии. Выйдя на прогулку, это чувство мало того, что подтвердилось, так заиграло ещё бо́льшими красками: взору Александра открылись красный, коричневый, зеленый и их оттеночные цвета. Наш герой полностью погрузился в огненную пестроту фона: «Почему же природа не становится такой привычной и наскучной из-за повторяющейся из года в год картины? Может, она выглядит настолько захватывающе, что каждый раз благодаря своему обаянию напускает на человека забытьё?.. Хотя, возможно, всё проще: живая сила наделена жилой неиссякаемого контраста, к которой просто нельзя привыкнуть. И я уверен, она – это истинная красота. А что-либо истинное никогда не сможет оставить человека беспристрастным, потому что это несколько выше его сущности… Природа – это нечто объективно изящное и в то же время непостижимое, гигантское. Просто невозможно, чтобы такое ничтожное существо, как человек, мог насытиться ею… и чем старее он становится, тем больше он это осознает… тем дороже его душе становится каждая осенняя пора».

По пути в зоомагазин Александр заметил, что люди до крайности хмуры и угрюмы. Это не могло не кинуться в глаза на столь красочном фоне. Одни прохожие, понурив свою легкую голову, смотрели себе под ноги, и, кажется, им было ничего не нужно от этого мира, кроме надуманных проблем и забот. Иные, которые шли вместе, увлеченно выплескивали безудержный поток абсурда из своих ртов. От них то и дело доносилось невежественные возгласы «а я сегодня», «а у меня», «а я», «я», «я»… Можешь не сомневаться: они не слушали друг друга; пока говорил первый, второй, кивая, размышлял, о чём поведать своему напарнику.

На всех их измученно дряхлых лицах читалась рутина, слова которой побуквенно, с усердной кропотливостью выводились обществом ещё с самого рождения. Они привыкли к ней, и поэтому в их понимании это выглядит как нечто естественное, неотъемлемое от тяжёлой жизни.

На протяжении всего похода Александра никак не покидало чувство, будто его сверлили в спину взглядом. В один момент это и заставило его обернуться. Все люди, которых он видел, совершенно все, смотрели на него, то за его спину, то за свою, а затем ему в шаг.

Александр нёс за своими плечами нечто объемное. Оно тянулось за ним в виде облака, или же даже снежной лавины. Бесформенный образ есть некий дух. Он есть и у тебя за спиной. Нужно только его прочувствовать. Он сзади. Возвышается за тобой. Это что-то холодное. Ледяное дыхание. Мороз от холодных рук. Люди, которые дороги твоей душе. Они белоснежные и с невидящими глазами, шагают за тобой по пятам. Среди них витают события прожитых дней. Сотни нитей. Они переплетены между собой. И простирается череда воспоминаний: горести, страхи, улыбки, слезы, мечты. Все тянется за тобой. Стоит только оглянуться.