Птица-хохотунтья.

Он сделал паузу, надел очки и взглянул на листок бумаги, который держал в руке. Затем снял очки и благожелательно взглянул на членов Совета:

— Тем не менее, ни одно внесенное предложения не решает нашу проблему. Поэтому, если позволите, я выдвину свое собственное — полагаю, оно послужит делу. 

Члены Совета внимали королю, загипнотизированные его могучим обликом. Только Лужа — это не ускользнуло от внимания Питера — смотрел на короля, прищурив глазки и тихонько отбивая барабанную дробь указательным пальчиком на полированной поверхности стола.

— Итак, — продолжил Кинги, — наша задача заключается в том, чтобы спасти и дерево, и птицу. Каков наилучший вариант решения? Вывод очевиден: если мы не хотим, чтобы они находились там, где находятся в данное время, нам придется переместить их. А если так, то требуется детальное изучение всех биологических аспектов жизни птицы: только тогда можно будет подобрать подходящее место для ее переселения. Ситуация с деревьями несколько сложнее, и решение ее куда более дорогостоящее. Как вам известно, в Америке разработали методы пересадки взрослых деревьев, я предлагаю их изучить, и применить при пересадке деревьев омбу в то самое место, куда мы соберемся переселить птиц.

После этих слов все шепотом, возбужденно стали переговариваться. Один лишь Лужа оставался молчалив и даже не пытался скрыть презрительную усмешку. И во время общей дискуссии он не выдвинул никакого предложения, а лишь пожал плечами, сказав, что присоединится к решению большинства.

— Я понимаю, — продолжал Кинги, — что этот путь будет медленным и дорогостоящим, но это единственно возможный путь. Я также уверен, что на спасение уникальных видов поступит финансовая помощь из разных стран. Поэтому, я предлагаю учредить специальный фонд — «Фонд Птицы-Хохотуньи». Профессор Друм немедленно приступит к изучению Птицы-Хохотуньи и методов пересадки дерева Омбу. Вы все согласны с таким подходом к решения проблемы?

Участники совещания были настолько очарованы новаторским подходом Кинги, что в зале на мгновение воцарилась ошеломляющая тишина. Затем все подняли руки и в один голос сказали «да». Собравшиеся смотрели друг на друга, улыбаясь, кивая головами в знак одобрения, и радуясь так, как будто проблема была уже решена.

— Прекрасно, — сказал Кинги. — На этом наша встреча заканчивается. Месяца через два, когда у профессора Друма будут готовы результаты исследований, мы соберемся снова.

Он встал и повел Ганнибала и Питера к себе в апартаменты, а оживленно болтающее собрание двинулось к выходу. В кабинете Кинги был приготовлен большой термос с «Оскорблением Величества». Кинги молча наполнил стаканы, и все трое молча подняли их, приветствуя  друг друга. Сделав первый глоток этой адской смеси кокосового молока и спиртного, Кинги произнес:

— Что ж, слава Богу, Ганнибал, похоже твоя мудрость сработала.

— Не надо переоценивать, — предостерег Ганнибал. — Это дало нам долгожданную возможность перевести дух, но не более того. Переселение целого леса омбу выльется в астрономическую сумму, и при этом весьма вероятно, что птицы будут чахнуть, а то и перемрут по той или иной причине, если их вывезти из долины. В общем, дело может оказаться неподъемным. Но в нашем распоряжении несколько недель на обдумывание альтернативного пути — полагаю, это уже кое-что.  

— Друм как будет рад, ведь он становится такой важной персоной — заметил Питер. 

— Вот именно, — сказал Ганнибал. — Как только допьешь, скачи на поиски Друма и тащи ко мне домой.

— Хорошо, — Питер допил стакан и встал. — Пойду прямо сейчас. Если он у себя дома, я доставлю его к тебе примерно через полчаса. О'кей?

— Идет. Только дай мне время пропустить еще стаканчик этого убийственного королевского зелья.

Когда Питер доехал до крохотного домика на окраине столицы, где поселился Друм, его встретила хозяйка — полная немолодая зенкалийка, сообщившая, что Друм ушел накануне,  с сумкой для коллекций и запасом еды, и не вернулся до сих пор.

— Не знаешь ли, куда он ушел? — спросил Питер.

— Не знаю, сахиб. Моя никогда не знать, куда он уходит, — ответила зенкалийка, шевеля в пыли пальцами ног. — Масса Друм никогда не ставит моя в известность, куда он уходит.

— Ты говоришь, что он взял с собой полно котлет?

— Да, да, я ему нажарить полно каклет на дорогу.

— Значит, он мог уйти на два-три дня?

— Нет, сахиб, — твердо сказала дама. — Он взял каклет самое большее на два день, сахиб.

«Остается одно — оставить ему записку», — подумал Питер.

— Проводи меня в комнату массы Друма, мамочка. Я напишу грамоту для массы Друма, а когда он вернется, ты ему передашь.

— Моя слышала, сахиб, — хозяйка повела Питера в комнату Друма.