Птица огня

Девушка снова ринулась в бой, но тотчас глупо перецепилась через нервную курицу и, с панически выставленными руками, полетела на музыканта. А тому некуда было деваться. Разбойница навалилась на него всем своим, впрочем, не таким и значительным весом, и сбитый с ног музыкант разбил спиной дверь курятника. Вместе вломились в смердящую, залитую чем-то весело клокочущим кабинку туалета, стали падать, и, падая, завалили стену в соседнюю кабинку, а потом в еще одну и еще. Музыкант упал на ящик на спине, девушка вовремя выскочила в открытую дверь, зажала брезгливо нос и стала отплевываться. Сардан решил, что самое время бежать, перевернулся на руки, выскользнул из завалов и наткнулся на ведущую куда-то к верхним этажам внутреннего дворика лесенку. На карачках, не поднимаясь толком на ноги, он взбежал наверх и машинально обернулся. Зря! Психованная девица сиганула на него едва ли не с нижней ступеньки, обхватила ногами за грудь, а руками с припадочным ревом стала дергать за волосы. Музыкант вскрикнул и подвернул ногу…

Два переплетенных в объятиях тела перевалились через перила и шлепнулись в грязь со второго этажа. Музыкант застонал, но скорее не от самого удара, а от того, что и несмотря на падение, девушка не выпустила из рук его намотанные на пальцы волосы. Она сопела, что-то там дергала и царапала, хоть и сама-то вряд ли понимала — что. В отчаянии музыкант сперва попытался поймать ее за руки, но сделал этим еще больнее. Тогда он вцепился в короткие темные волосы девушки и стал вазюкать ее голову по земле туда-сюда. Разбойница завопила от негодования, попробовала вырваться, вскочила на ноги — и все это не расцепляя рук, продолжая попытки свернуть музыканту шею или сорвать скальп. Он тоже привстал на колени, потом на ноги. В исступлении таская друг друга за волосы, они завертелись на месте в каком-то первобытном танце, наматывая неровные круги, и вдруг натолкнулись на торчащий посреди двора колодец…

Летели не долго, никто и вскрикнуть не успел.

Рухнув в воду, музыкант угодил лицом девушке ровно между ног, чему был весьма доволен. Впрочем, не успел он выпрямится в тесном, темном и скользком пространстве, как зажатая со всех сторон разбойница возмущенно взвизгнула и умудрилась пнуть его коленями в грудь. Отлетать было уже некуда, поэтому музыкант только глубже впечатался в вязкую глиняную стену колодца, деревянный ящик на его спине печально затрещал, что-то хрустнуло.

— Убери эти свои кривые…

Она не договорила, дернулась, но в узком колодце не смогла замахнуться ногой, а руки были неудобно зажаты у стен. Поняв тщетность попыток расправиться с врагом на дне колодца, девушка уставилась на него злющим взглядом и дышала тяжело и громко. Разодранная красная ленточка с цветком упала с ее головы.

Не убирая предусмотрительно выставленных перед лицом рук, музыкант посмотрел вверх. Они пролетели метров семь, не меньше, а прохладная вода лишь кое-как покрывала бедра. Наверху светило солнце, но лучей его хватало только на то, чтобы освещать ободок колодца и чуть скошенный ворот.

— Должно же у тебя быть хоть что-нибудь, — не унималась девушка, но говорила теперь без уверенности, с робкими просительными нотками. — Я не знаю, хоть штаны отдай!

— Ты их уже порвала.

— Зашью!

— Да ты их чуть ли не пополам разорвала!

— На тряпки пойдут!

— Могу носок отдать.

— Один?

— Второго нет.

— Еще что?

— Пламенное сердце.

— Себе оставь.

— Ну вот, — обиделся музыкант. — Все отказываются. Конечно, сердце не носок…

— Еще что?

— Где-то кабачок был, но ты его, наверное, раздавила.

— Еще!

— Девушка, я же музыкант, мне кроме овощей никто ничего не доверяет!.. Недавно, конечно, сундук золота обещали, но…

— Сундук⁈ — девушка оживилась.

— Золото, драгоценности, но…

— Украшения?

— И украшения, но…

— Давай сундук!

— Ну не с собой же он у меня!

— А где?

— Надо забрать.

— У кого?

— У ханараджи. Сильно нужен? Через неделю принесу. Нет, через две… Три.

— Ага, ну да.

— Далеко идти.

— Куда?

— Не знаю еще. В Хандым, может. Где этот ханараджа живет?..

— Пошли, быстро!

— А⁈ Вместе⁈

— Думаешь, я самая дурная? Буду сидеть и ждать?

— Так ведь сундук же не за просто так дадут, сначала нужно дел наделать…

— Наделывай!

— Пойду и наделаю.

— Пойдем, быстро!

— Девушка, там же три недели туда и три недели обратно!

— И что?

— А я человек нервный, дурной, к компаниям не привыкший. Меня от людей тоска давит! Мне их душить хочется, поэтому я один обычно хожу.

— Все равно. Мне тоже душить хочется. И я быстрее.

— Мне же сундук не за просто так обещали, в конце концов. Там какое-то чудище по лесу летает. Мало ли что!

— Я за сундук с золотом из этого чудища котлету сделаю.

— Ну…

— А если не получу своего сундука — то и из тебя.

— Кто ж такую гадость есть будет?..

— Курам брошу. В любом случае, один ты не пойдешь. Где мне потом мой сундук искать, когда ты сбежишь?

Сардан задумался.

— Я еще по ночам целоваться лезу, — сказал он вдруг.

— А я могу с закрытыми глазами кухонным ножом сердце вырезать.

Музыкант чуть отстранился и покачал головой.

— Ну! — поторопила девушка.

— Ты знаешь дорогу до замка Сыреш? — кисло спросил Сардан.