Птицеферма (СИ)

— Быстро вы, — на самом деле искренне улыбаюсь, видя напарника живым и здоровым.

— Ага, — кивает. — Так, перекинулись парой слов.

Такие разговоры в коридоре не ведутся. Поворачиваюсь, толкаю дверь нашей комнаты, чтобы уже подробно расспросить Ника обо всем внутри.

И замираю на пороге с раскрытым ртом.

— Ты чего? — в голосе напарника слышна тревога.

А у меня просто нет слов.

Поднимаю руки, сдавая позиции и отходя с прохода.

— Сам посмотри.

Ник заглядывает вслед за мной в комнату. Давится воздухом.

— Вот так сюрприз, — бормочет сквозь смех.

— Надеюсь, приятный? — томным голосом уточняет Кайра. Зараза, которая совершенно голая развалилась в моей постели!

Еле сдерживаюсь, чтобы не ворваться внутрь и не вышвырнуть ее вон прямо за волосы. Я это постельное белье только сегодня постелила.

— Вот уж точно, сюрпризы бывают разные, — весело комментирует Ник. Оборачивается ко мне и с явным усилием пытается перестать смеяться, когда видит мое жаждущее крови лицо. — Расслабься. Я все улажу, — подмигивает.

— Расслабься и погуляй часок! — кричит из комнаты Кайра. — А лучше ночку!

Интересно, Зяблик в курсе, что его сожительница нагло перебазировалась в соседнюю комнату? Или у него на сегодня тоже «дела»?

Нет, не интересно. Не знаю и знать не хочу.

Прижимаю ладонь ко лбу и выхожу в коридор. Подпираю плечом стену.

Если Олуша подсознательно ассоциируется у меня с Джилл — только не с реальной Джилл, а словно с ее отражением в кривом зеркале из зала аттракционов, — то Кайра напоминает мне Мейси Плун. И наглостью, и ненавистью ко мне, и каким-то болезненным интересом к Нику.

Вдруг четко вспоминается, как однажды бабушка Джилл прочла нам с ней красочную лекцию на тему неудач в любви. Тогда подругу бросил очередной парень-тиран, к которым она по юности тяготела, а потом ревела в подушку. Пожилая женщина так и сказала: «Ты, внучка, находишь одинаковых людей, а потом ждешь другого исхода. С нами те, кого мы к себе притягиваем».

Неужели я подсознательно притягиваю к себе девиц вроде Плун и Кайры?

Ник появляется в дверях буквально через минуту, тащит за руку упирающуюся незваную гостью. Между прочим, завернутую в мою свежевыстиранную простыню.

— Да не пойду я, — возмущается.

— Пойдешь, пойдешь, — откликается напарник, аккуратно подталкивая Кайру к соседней двери, за которой ей и место.

Терпеливо жду, когда до соблазнительницы-неудачницы наконец дойдет, что Ник не шутит и его поведение не часть любовной игры.

Доходит.

Кайра крепче стягивает простыню на своей груди, чтобы та не слетела, и гордо вскидывает подбородок.

— Идиот. Не знаешь, что потерял! — заявляет Нику. — Еще в ногах у меня валяться будешь! — и с силой впечатывая босые пятки в пол, удаляется в свою спальню. Естественно, не забывает одарить меня полным ненависти и угрозы взглядом.

Ник стоит, привалившись плечом к дверному косяку и сложив руки на груди, и явно сдерживает смех только ради меня. Впрочем, получается у него не очень.

— Только не говори, что тебе это льстит, — взмахиваю рукой в сторону только что захлопнувшейся двери.

Качает головой.

— Ничуть, — но ему все еще смешно.

Чертовски жаль простыню. Ждать от Кайры, что она ее вернет, бессмысленно. Скорее, порвет на лоскутки и сделает из нее шаманскую куклу, которую назовет моим именем и будет тыкать гвоздями.

* * *

С грустью смотрю на лишенную простыни кровать.

Ник заходит за мной, запирает дверь.

— Какого черта ты отдал ей мою простыню? — ворчу.

— Мне надо было выставить ее отсюда в чем мать родила?

Передергиваю плечами.

— Добежала же она сюда с голым задом, — огрызаюсь. Простыню действительно жаль.

— Эм, посмотри на меня, — Ник подходит ближе, заглядывая мне в глаза.

— Что? — припечатываю взглядом.

Я в бешенстве. Кайра своей наглостью перешла все границы. Видит бог, ещё минута — и я бы выкинула ее из своей постели за шкирку.

— Ты что, ревнуешь? — ему все еще смешно.

— Вот еще, — фыркаю.

— Янтарная, — Ник уже открыто смеется, — ты мне льстишь.

Провожу ладонью по лицу, пытаясь успокоиться.

— Я просто не понимаю, — признаюсь, — почему все женщины, которые терпеть не могут меня, жаждут затащить тебя в койку?

— Может, потому, что я неотразим? — одариваю его тяжелым взглядом. Вздыхает и перестает паясничать. — Ладно, серьезно, — ну, наконец-то. — Во-первых, я ей приглянулся, когда только появился: ещё чистенький, новенький, неопробованный, — морщусь. — Во-вторых, Чайка так старательно обмусоливает послышавшийся ей скрип нашей кровати, что половина Птицефермы уже считает меня чуть ли не богом секса, — теперь закатываю глаза. — В-третьих, уверен, на активные действия ее надоумил Филин. А она не додумалась ни до чего менее прямолинейного.

Мгновенно напрягаюсь.

— При чем здесь Филин?

Ник пожимает плечами.

— Так он сейчас и отзывал меня, чтобы спросить, как нам с тобой живется. Мол, я показал себя ценным работником, и если мне плохо с тобой, то он готов повторить состязания, чтобы я сменил себе партнершу.