Птицеферма (СИ)

— Да разбираемся ещё с моим отчетом, — усмехается. — Шеф суров и пригнал меня сюда с утра пораньше.

Так похоже на Старика — пока не получит желаемое, не отстанет.

Однако сейчас начальник меня не волнует. Смотрю во все глаза на стоящего напротив меня мужчину и чувствую, как по всему телу растекается тепло, будто я выпила что-то спиртное на морозе. И это идеально подходящее сравнение — близость Ника меня пьянит.

Сегодня он собрал волосы в хвост, и поврежденная на Пандоре бровь отчетливо видна — на ее кончике осталась лишь бледно-розовая полоска, пока еще чуть ярче общего тона кожи. Какие-то пару недель — и от моего первого опыта швеи не останется и следа.

— Убрали? — улыбаюсь. Ник смотрит вопросительно, и я касаюсь пальцем собственной брови в том месте, где у него недавно был шрам.

— Ааа, — понимает. — Да. Пара процедур. Тамара насела на меня и запретила тянуть время.

Да, с Тамарой я уже познакомилась заново. Чудесная женщина, но из тех, с кем лучше не спорить — себе дороже: она либо убьет пациента за непослушание, либо вылечит.

Повисает неловкая пауза.

Не знаю, что ему сказать. Единственное, что приходит на ум: ты прав, я дура, вернись домой. Прикусываю себе язык. Несколько дней без него — и я уже готова забыть про все свои страхи, связанные с нашими отношениями, лишь бы он был рядом. Прекрасно, Эмбер. Последовательно.

— Расскажешь, что с тобой? — Ник первым нарушает молчание; смотрит пристально. — Ты плакала, — тем не менее так и стоит у двери, не сокращая между нами расстояние.

Тоже боится, что не сдержится, если окажется рядом? Я за себя уже не отвечаю.

К счастью, вопрос напарника возвращает меня в реальность. Откатываюсь на стуле от стола подальше, предлагая Нику заглянуть в файл, открытый на экране.

— Читал?

Он делает к столу шаг. Только один. Будто его на самом деле ударит током, если подойдет ко мне слишком близко.

— Да. Вчера, — отвечает, поняв, что за документ я изучала перед его приходом; поджимает губы.

— Она была ветеринаром, — бормочу и отвожу взгляд.

А Сапсан и Рисовка на самом деле были мужем и женой. И их любовь не смогли загасить ни слайтекс, ни новое место жительства. Лишившись воспоминаний, они все равно нашли друг друга…

И умерли.

Просто так. Потому, что оказались не в то время и не в том месте.

— Угу, — отзывается Ник. — Я наводил справки. Благотворительный фонд помощи бездомным животным «Добрый друг» по-прежнему функционирует. Им руководит ее дочь. Если захочешь, ты можешь с ней встретиться.

Сглатываю. Дочь Совы — я хотела бы ее увидеть. Сказать, какой великодушной и самоотверженной женщиной была ее мать.

Киваю.

— Спасибо. Чуть позже я обязательно это сделаю.

Позже. Когда смогу рассказать о Сове без слез и кома в горле.

Мы считали ее старухой, Кайра и Чайка норовили напомнить ей, что «свое она уже отжила». А ведь Сове было всего пятьдесят два года… Младше матери Ника.

Мария Коннел — я запомню.

— Могу составить тебе компанию.

Глубоко ухожу в свои мысли и вздрагиваю от голоса напарника; перевожу на него взгляд. Наша ссора ни черта не изменила. Ни черта — ни для него, ни для меня.

Качаю головой.

— Я справлюсь.

Мне нужно вернуться, стать если не собой прежней, то новым самодостаточным человеком. Не хочу быть тенью. Даже тенью любимого человека — не хочу.

Видимо, что-то проскальзывает в моем взгляде, что Ник все понимает без слов — как всегда, чувствует меня. Отступает к двери.

— Ладно, я побегу. А то старик меня четвертует, — корчит веселую гримасу, закатывает глаза к потолку.

Всего несколько фраз: «вернись домой», «я люблю тебя», «я действительно дура», «давай больше не будем мазохистами». Сказать их — и все изменится. Все.

Не могу.

Ник усмехается, подмигивает мне на прощание и поворачивается к двери.

— Подожди! — вскакиваю на ноги.

Напарник оборачивается.

Черт-черт-черт. Он подумал, что я таки скажу те несколько фраз. Мне хочется провалиться сквозь землю.

Торопливо отвожу глаза, чувствуя, как кровь приливает к лицу.

— Я хотела спросить, где Мейси? — бормочу. — За эти дни я, кажется, видела всех наших. А ее — нет. Тоже в отпуске?

— Мейс уволилась.

— Что? — не в силах совладать со своим удивлением, все же вскидываю на напарника глаза. — Когда?

Пожимает плечом.

— Сразу после моего отлета на Пандору. Так мне сказали.

У меня ощущение, что, будь в моей голове шестеренки, как в старинных часах, сейчас они все завертелись бы с бешеной скоростью.

Не отдавая себе отчета в действиях, сама шагаю к Нику.

— Уволилась, зная, что ты полетел меня спасать? — сердце ускоряет бег. Не может быть, не бывает таких совпадений. Не верю!

Напарник морщится.

— Янтарная, прекрати. Это не она.

То, что мне не надо ему объяснять ход своих мыслей — несравненный плюс. Однако то, что он их не разделяет — весомый минус.

— Не бывает таких совпадений, — настаиваю.

Мейс всегда меня ненавидела, с самой учебы.

Ник смотрит в ответ до боли серьезно; качает головой.

— Эм, кончай.

Тоже мотаю головой, но куда интенсивнее.

— Нет.