Птицы

– Слушаюсь, сэр. – Слуга направился к нише, за которой пряталась дверь чулана с щетками для этого этажа.

– Вы же, мистер Грэмм, уберете вот это. – Мистер Эйсгроу открыл дверь комнаты и ткнул пальцем, указывая на грязные следы на ковре, ведущие от двери балкона.

– Слушаюсь, сэр, – кивнул слуга. – Сэр, простите… – начал он нерешительно. – Это что, талый снег?

– Полагаю, что да, мистер Грэмм, – ответил дворецкий.

– Но откуда он здесь?

– Очевидно, кто-то принес его с улицы, мистер Грэмм.

– Да, сэр, – взволнованно кивнул слуга. – Но кто?

– Не могу знать, мистер Грэмм.

– Может быть, сообщить начальнику охраны мистеру Бривзу?

– Пока что не стоит, мистер Грэмм. Просто уберите все, пока господин Уильям не вернулся.

– Будет сделано, сэр. – Слуга скрылся в комнате.

Дворецкий направился к лестнице. Даже без своих часов он знал, что время пришло – нужно было узнать, готов ли мистер Клодиус, бальный концертмейстер, объявить вторую смену танца.

Меж тем из-за одной из статуй в коридоре выбралась лохматая голова, которая почти сливалась с синеватыми панелями стен.

– Он ушел, этот жуткий старик? – раздался чей-то шепот из-за все той же статуи.

– Да, – прошептал Финч.

– А слуги?

– Один в комнате, а другой куда-то делся. Думаю, он скоро вернется.

– Тогда нужно выбираться отсюда поскорее.

Финч был согласен. Он вылез из ниши, в которой стояла статуя, и вытащил за руку подругу.

– Куда пойдем? – спросила Арабелла.

– Я не знаю, – пробормотал Финч. – Как думаешь, куда она могла пойти в этом доме?

– На бал? – предположила девочка, кивнув на лестницу.

– Вряд ли ей сейчас до балов, – с сомнением покачал головой мальчик. – Но можно с него начать…

И они осторожно двинулись к лестнице.

– Это еще что такое? – спросила Арабелла, когда они дошли, и положила руку на рычаг, торчащий из перил.

– Не трогай! – предостерегающе схватил ее за плечо Финч. – Это включает механическую лестницу…

Он указал на ступени. Те и правда были не совсем обычными. Из темного металла, украшенные гравировкой, по центру их проходил синий ковер. Но ковер не тек по лестнице, как ему и полагалось, – он будто бы обворачивал каждую ступеньку в отдельности.

Арабелла восторженно прошептала:

– Вот бы прокатиться на этой лестнице.

– Тогда сюда сбежится полдома, – оборвал восторги подруги Финч. – Эти лестницы дико грохочущие.

Скорее всего, в этом доме лестница вряд ли так уж грохотала бы, но рисковать и правда все же не стоило. Поэтому дети начали спуск привычным способом, выглядывая через перила, не поднимается ли кто навстречу. С каждым пролетом музыка становилась громче.

Так никого и не встретив, они оказались на втором этаже. Здесь тоже был коридор, но вместо статуй вдоль прохода на стенах висели портреты в громоздких рамах. На каждом был изображен кто-то из представителей славного и древнего семейства Уолшшей.

Коридор упирался в высокую двустворчатую дверь. Одна из створок была приоткрыта – из-за нее струился яркий свет, музыка звучала именно оттуда. Вероятно, там и располагался бальный зал Уэллесби.

– Смотри, – прошептал Финч и ткнул пальцем, указывая на притаившуюся у двери старую знакомую. Та, встав на носочки и вытянув шею, наблюдала за происходящим в зале.

Арабелла хлопнула Финча по руке.

– Ты что? – удивился мальчик.

– Мы все-таки в приличном доме, а тыкать пальцем невежливо.

Финч фыркнул. Она как-то упустила, что и через балконы проникать в приличные дома не очень вежливо.

– Думаешь, стоит с ней говорить? – спросила Арабелла, кивнув на девочку у дверей зала. – И что мы скажем, когда она поинтересуется, что мы здесь делаем?

– Соври ей что-нибудь, – пожал плечами Финч. – Ты же хорошо умеешь это делать.

Арабелла покраснела и опустила взгляд. Она выглядела такой грустной, что, как бы он на нее ни злился, ему вдруг стало стыдно за свои слова. Финч подумал, что на подобный случай у мистера Си из семнадцатой квартиры точно должна была быть припасена какая-нибудь горькая фразочка. Что-то вроде: «Берегись, Финч! Женщины хитры и способны сделать так, чтобы ты испытывал вину, когда они сами виноваты!»

– Ладно, я сам совру, – сжалился мальчик, и они направились к дверям бального зала.

Подойдя, Финч поздоровался:

– Привет, Уиллаби!

Уиллаби Уолшш вздрогнула и обернулась. На ее лице был написан подлинный ужас.

– Снова вы! – ожидаемо воскликнула девочка. – Что вы здесь делаете?

– Да мы тут просто прогуливаемся по этажу, – соврал Финч. – Любуемся картинами. А ты что, подглядываешь за балом?

– Ничего я не подглядываю! – вскинулась Уиллаби, но тут же одернула себя и уже тише добавила: – Ничего я не подглядываю, ясно вам?

– Мы все видели, – сказала Арабелла. – Но почему ты просто туда не пойдешь?

– Потому.

– Детей не пускают на бал? – понимающе заметил Финч.

– Детей пускают, – гневно ответила Уиллаби. – Меня не пускают.

В словах девочки прозвучала такая явная обида, что Финчу с Арабеллой стало ее жалко.

– Нас тоже никуда не пускают, – с сочувствием сказал Финч.

– Рада за вас, – буркнула в ответ Уиллаби. После чего подумала и добавила: – Мне вообще-то все равно.

Финч надулся.