Публикации на портале Rara Avis 2015-2017

Этот термометр — ужасно интересная вещь — потому что рынок редко ошибается. Никакому правительству или властным структурам не под силу заставить народную массу покупать то или другое на этом рынке. Это может быть косвенным следствием политики, а вот прямым — нет.

Всё это темы безбрежные, интересные для изучения — только, увы, вызывающие массу ненаучных эмоции, способствующих свальному подсчёту книг — штучных текстов, затейливо придуманных, и многотомного заработка весёлых циников.

Происходившее тут давало много поводов к размышлениям о жизни, и, в частности, о старении сообществ вкупе с алкоголизмом.

Православный уклон тут не скажу, что сильно удерживал в узде фантастов, но всё же способствовал сравнительной умеренности. При этом я обнаружил, кстати, что жива ещё гоголевская традиция в соседней стране — один гость оттуда, рассказывая о ночных приключениях общего знакомого, был цветист как украинский пасечник, и завершил рассказ словами: «…И ввергли его в узилище, надев кандалы».

Но обсуждать пьющих писателей и непьющих переводчиц мне как-то неловко, да и большого интереса в этом нет. Как челюскинцы, фантасты сидели среди льдов, разговаривая о мало формализованных материях: и о космических операх, и об альтернативной истории. О том, стоит ли России летать в космос и вообще куда-нибудь, а равно как об описаниях этого процесса. Говорили о парных братьях-фантастах, чьи личности и тексты были своего рода «священной коровой» внутри фендома. А потом не то, что тексты как-то внезапно испортились, а то, что изменился взгляд на них — стал не общим. Ненавистники и поклонники братьев, конечно, остались навсегда — но вот разные люди с желанием разобраться подступали теперь к братьям с разных сторон. Медленно сжимая кольцо, так сказать.

Говорили о грозных царях, и царях не очень грозных, о последних Рюриковичах, о первых Романовых, о Смуте, о русской государственности, о Патриаршестве и вообще обо всём.

Разговор обо всём полезен, а вот разговор о самой корпорации «Фантастика» — печален.

Моё впечатление от того, что в фантастической литературе происходит, совершенно не изменилось — то есть восторг критиков со стороны по поводу корпорации начались в тот момент, когда весёлый бум утих, и наступило время коммерческих проектов. «Битву с Космическими пауками-3» сменили «Сталкер и Космические пауки», «Космические пауки в метро», а по сути, ничего не изменилось. Исчезли, вымыты временем из корпорации те вещи, что я числил по ведомству литературы.

Они проросли стороной, за забором.

Но дело не в этом: мне стало казаться, что наиболее симпатичными текстами, теми, что я читаю в современной литературе без отвращения, стали сказки.

Коммерческому валу по конструкции хорошо соответствуют настоящие мифы: герой родился (понял своё предназначение), пошёл за сокровищем, вступил в бой, победил и получил приз (красавицу). В этом сюжете совершенно не важно, бьётся герой с драконом, магом (фэнтези), вражеским космолётом (космические оперы), параноиком Сталиным или параноиком Тухачевским (альтернативно-исторический роман). На один и тот же каркас veni, vidi, vici просто надевается разная оболочка: то покрывало с гномами и эльфами, то звёзды и бластеры, то весёлый ситчик из эмблем НКВД вперемешку с рунами.

Всюду, как говорил, кажется, Сеченов, мы в итоге наблюдаем одно и тоже мышечное движение.

Но есть ещё тип литературной сказки, столь просто ассоциирующейся с Гофманом-Гауфом (да мало ли таких авторов), который мне лично больше по душе. Так писал Александр Шаров (да и Владимир), так сделано «Шальмугровое яблоко» Льва Успенского, это есть в романах Владимира Орлова — ну и не так, в общем-то, мало книг.

При этом жизнь домовых, уже перестаёт быть прерогативой чисто детской литературы. Сказка, построенная не на универсалиях масскульта (вампирах и оборотнях), привечает тех существ, которые раньше не казались героями. Возникает новая мифология — дело в том, что городской человек в России очень часто становился городским из простого желания выжить. Начался голод в крутое довоенное время — побежал народ из деревни. Надоело работать за трудодни-палочки — вербовкой, по армейской разнарядке на стройке, любыми силами, уехали в город. Укрупнил Хрущёв деревни, залили древние поселения искусственным морем гидростанции — опять пошёл народ в город.

Поэтому люди и притащили в города мифологические конструкции родных деревень и сёл.

И забулькало странное варево, удивительная каша, что с одной стороны, пахнет сеном, а с другой — бензином.

Литературе, и в частности, фантастике, предстоит ещё долго разбираться с этим явлением.

А пока бастионная сотня говорила о Викторианской России — той России, что была при третьем Александре и, казалось, процветала. В общем, та Россия, которую мы… Ну, понятно.

04.05.2016

​Роскон (о главном конвенте)