Пугачев и его сообщники. 1773 г. Том 1

По выступлении бригадира Корфа с отрядом из Верхнеозерной крепости для защиты последней, как наиболее важной, был прислан из Ильинской полковник Демарин почти со всем гарнизоном, состоявшим, впрочем, «из неспособных к походу польских конфедератов», нескольких казаков, башкирцев, мещеряков и калмыков[742]. В Ильинской крепости оставался лишь комендант поручик Лопатин и десятка полтора инвалидов. При нападении Хлопуши Лопатин был захвачен в плен и потом по дороге изрублен, а солдаты не оказали никакого сопротивления. Забрав с собою деньги, пушки, снаряды и продовольствие, Хлопуша пошел назад и к ночи 22 ноября подошел к Верхнеозерной крепости, считавшейся самою важной и самою сильной в Красногорской дистанции. Она обнесена была небольшим земляным валом с шестью бастионами, имевшими впереди ров и в некоторых местах палисад. В гарнизоне крепости находились: прибывшие из Сибири две роты звериноголовского гарнизонного батальона, 80 гарнизонных солдат, оставленных бригадиром Корфом, и команда конфедератов – всего до 369 человек пехоты, 30 казаков, 100 калмыков и 60 башкиров. Приготовляясь к обороне, Демарин расположил свой гарнизон по фасам крепости и, в видах всегдашней готовности к отражению, устроил в крепостном валу землянки. Казаков, банкиров и калмыков разместили между солдатами, которым было приказано колоть каждого, покусившегося на побег.

Оставив в Желтом редуте, под прикрытием 200 человек, все награбленное в Ильинской крепости имущество и шесть пушек[743], Хлопуша в ночь на 23 ноября подошел к Верхнеозерной и незаметно, скрывая свои силы в оврагах, окружил крепость, но не успел овладеть ею врасплох. Непривычная к порядку, толпа мятежников не в состоянии была скрыть своего приближения, и раздавшиеся выстрелы одного из нетерпеливых атакующих спасли крепость. Услыхав выстрелы не далее ста шагов от себя, часовой, стоявший на валу, ударил тревогу, и гарнизон, быстро заняв свои места, открыл огонь по наступавшим. Завязалась перестрелка, безвредная для гарнизона, но продолжавшаяся почти целый день. Одиночные смельчаки подъезжали к крепости и кричали, чтобы солдаты не слушали офицеров, перестали стрелять и покорились государю. Дождавшись вечера и видя, что увещания не действуют на гарнизон, Хлопуша двинулся на штурм, но был отбит. В самом начале дела все инородцы и большая часть казаков передались на сторону самозванца, но польские конфедераты защищались храбро и отразили как это, так и следующее нападение. Не имея вовсе ни канониров, ни запаса ружейных пуль, Демарин сформировал из поляков прислугу при орудиях, вместо пуль употреблял «жеребки», нарезанные из железа, и, возвысив вал присыпкой к нему снега, удержал крепость за собою[744].

Хлопуша отступил к Кундровской слободе, находившейся в 12 верстах от крепости. Видя стойкость гарнизона и имея приказание в случае неудачи уведомить самозванца, Андрей Воронин написал письмо Пугачеву, что Верхнеозерную взять не могли. Тогда Пугачев сам выступил из Берды со всеми яицкими казаками. Захватив по дороге высланных из Оренбурга худоконных казаков с их лошадьми и присоединив к себе ногайцев, он утром 26 ноября подошел к Верхнеозерной крепости и приказал открыть огонь из пушек, ружей и сайдаков. В полдень самозванец двинул свои силы на штурм, но был встречен сильным и метким огнем из крепости. Штурмующие замешались, атака не ладилась.

– Грудью, други! – кричал Пугачев.

– Сунься-ко сам! – отвечали ему из толпы. – Разве не видишь, как нам пули в лоб прилетают?!.