Пугачев и его сообщники. 1774 г. Том 2

Продолжительное волнение произвело полное экономическое расстройство края, грозило многими бедствиями, и прежде всего голодом. Поля самых плодородных губерний оставались необработанными, и уже в августе, в самый разгар сбора хлеба, была неслыханная дороговизна и привоза его в города почти не было. Предвидя недостаток в хлебе, покойный казанский губернатор фон Брандт еще в июле доносил о том Сенату, который возложил заботу о продовольствии населения на попечение провиантской канцелярии. Средства последней были совершенно ничтожны, и главнокомандующий опасался, что могут произойти новые беспорядки от всеобщей нищеты.

«Ничто столько меня не волнует, – писал граф П.И. Панин[959], – как предвозвещение почти неизбежного голода, если к отвращению того всюду и всеми пособиями каждый не будет напрягать по должностям общей государственной связи всего всеподданнического усердия к вашему императорскому величеству и к безвредности от Бога врученного вам государства».

Он просил содействия Сената и присовокуплял, что, сколько бы он один ни принимал мер к отвращению голода, он не в силах этого сделать. Императрица разрешила графу Панину для необходимых расходов по покупке хлеба брать наличные деньги из доходов Казанской, Нижегородской, Воронежской, Белогородской, Слободско-Украинской и Тобольской губерний[960]. «Прошу вас, – писала Екатерина[961], – особливое иметь око и попечение о нужду терпящих во вверенных вам местах, и если нужду и надобность в том находите, то употребите на унимание стона и плача разоренных и нужду терпящих, в провинциях и уездах, гневом Божиим посещенных, хотя от двух до трехсот тысяч рублей, в чем я вас через сие и уполномочиваю». Всем губернаторам разоренного края приказано соединенными силами стараться отвратить голод, а графу П.И. Панину сообщено, «чтобы по входе большего числа войск в Империю» он обратил внимание на очищение дорог от воровских шаек, которые мешают жителям привозить свои продукты в города и на рынки[962].

Для облегчения продовольствия населения императрица приказала полкам первой армии остаться на зиму в Польше и белорусских губерниях.

С своей стороны главнокомандующий, как только получил достоверные известия о доставлении Пугачева в Яицкий городок, отправил приказание князю Багратиону, чтобы он с своим отрядом и те восемь рот, которые шли из Смоленска, возвратились в места прежнего их расположения[963].

Все эти меры лишь в слабой степени улучшали положение разоренного населения. Сельские жители сами не имели хлеба, и везти им в города было нечего. «Во всех тех местах, Воронежской, Нижегородской и Казанской губерний, – доносил граф П.И. Панин еще 3 октября[964], – где я проезжал, [был] самовидец, что уже с сентября месяца обыватели иного хлеба не едят, как с лебедой, с желудями, а в некоторых местах и с мохом».

Воронежский губернатор Шетнев в ноябре доносил, что население его губернии не имеет пропитания. «Для доставления нужду терпящим средства к прокормлению, – писала ему Екатерина[965], – и дабы они не рассеялись по другим уездам, дозволяем вам употребить следующий способ: в уездных городах, состоящих посреди нужду претерпевающих мест, имеете вы зачать делать ров около тех городов, за умеренную денежную или хлебную из казны плату всякому полу и возрасту людей, ибо кто не может рыть землю, тот носить оную будет мало или много. Сим способом, буде порядочно установите, люди от побега, неистовства и праздности удержаны будут и доставится им вспоможение в прокормлении. Все же таковые работы должны быть добровольны, отнюдь не нарядом и не с такой оглаской, чтоб из изобильных мест к вам работники стекались».