Пугачев и его сообщники. 1774 г. Том 2

Я по долгу моего над войском сим начальства, совокупно с оным, повергая себя пред освященным вашего императорского величества правосудным престолом, именем всех сих таковым внезапным приключением покрытых стыдом и смущенных духом воинов, осмелясь прозорливости вашей представя, оправданную во всех случаях против неприятелей отечества и многими подвигами в сражениях утвержденную службу их, приемлю смелость всеподданнейше просить: удостойте, всемилостивейшая государыня, вопиющий к освященной особе вашей глас многих тысяч составляющих донское общество, милосердого услышания и блистающим в свете правосудием оправдайте, великая государыня, что толь гнусное чудовище, в пылающих ко престолу вашему достохвальным усердием сердцах не токмо не совместно, но и чуждо».

Императрица Екатерина изъявила согласие, и указом от 13 октября 1774 года повелено было перенести Зимовейскую станицу на новое место. «А как господа депутаты войска сего, – писал Г.А. Потемкин[969], – и полковники Машлыкин, Янов и Мартынов просили меня о дозволении наименовать оную станицу званием моей фамилии, то приняв оное желание их с душевным признанием и, поставляя то за особливую себе честь, отдаю наименование оной на собственную волю сей станицы чинов, которую и переименовать при самом перенесении ее на другое место».

Станица была перенесена на противоположный берег реки и наименована Потемкинской.

Вместе с тем, желая оказать войску свое внимание, Екатерина приказала выслать с Дона в Москву 65 человек «самых лучших и способнейших в оборотах казацких». Выбранные казаки должны были прибыть в Москву к январю 1775 года и составить почетный конвой императрицы. «А как оные имеют быть употреблены, – писал Г.А. Потемкин[970], – в знак ревности и усердия сего войска при высочайшем ее императорского величества дворе, то и не сомневаюсь я, что войско Донское избранием к тому из именитых и лучших людей соответствующих как знанием службы, так и поведением своим, оправдает то непрестанное мое у престола ходатайство, которое я к благополучию его употребляю».

Как начальник всей легкой конницы и казачьих войск, Григорий Александрович Потемкин заботился об успокоении войска яицкого и водворении среди казаков мира и тишины. В начале октября 1774 года он отправил на Яик свой «публичный лист», в котором благодарил всех казаков, остававшихся верными правительству, и приказал прочитать его три раза населению, а затем хранить в войсковой канцелярии на видном месте.

«Войска яицкого атаману Бородину, – писал Потемкин[971], – всем того войска чинам вообще и каждому особо, изъявившим, при вероломности прочих собратий их, непоколебимость духа своего и исполнившим на всегдашнюю память потомства их долг верных сограждан и почтенных отечества сынов.

С душевным оскорблением взирая на потрясение верности некоторых ослепившихся лживыми вдохновениями нарушителя всеобщего покоя донского казака Емельяна Пугачева и учинившихся совокупно с ним извергами отечества, с чувствительнейшим признанием обращаюсь я к тем избранным и вечного почтения достойным войска сего чинам, кои в неизчезаемой славе своей, при самом злодейском с братией их потрясении подданнической к высокомонаршей от самого Бога установленной власти повиновении, непоколебимостью и твердостью духа своего оставшихся в пределах должности, исполнили долг верных сограждан и истинных отечеству сынов.

Сим почтенным воинам свидетельствую наипризнательнейшую мою благодарность и публично объявляю, что сей так [столь] отличный их опыт ревности и усердия к освященному ее императорского величества престолу не только не сокрылся от прозорливого ее внимания, но с достойным всемилостивейшего ее примечание уважением принят и удостоен высочайшей апробации, с таким высокомонаршим обнадеживанием, что так достойная служба их праведным воздана будет награждением, о котором я по долгу моего над войском сим начальства с душевным удовольствием предстоя освященному ее престолу ходатайствовать не престану».

Одним из первых его ходатайств было «истребление из памяти» и предание вечному забвению всего последовавшего на Яике. Всеподданнейшим докладом от 10 января 1775 года Г.А. Потемкин просил императрицу приказать реку Яик, «по которой как оное войско, так и городок название свое доныне имели», назвать Уралом, и войско уральским[972]. Императрица согласилась с мнением Потемкина и указом Сенату от 15 января повелела: «Войско именовать Уральским и впредь яицким не называть, равно и Яицкому городку называться отныне Уральск»[973].

Таким образом название яицкого войска уничтожилось вместе с именем Пугачева и почти одновременно с понесенным им наказанием.

Глава 28