Пуп горы

Орк остановился и беспрекословно выполнил распоряжение. Ведь теперь я и на самом деле стал для него боссом, Пупом Горы. Да и сам я ощущал себя этаким великаном, способным свернуть горы и согнуть в бараний рог неполную луну после того, как с такой лёгкостью разделался с вражеским солдатом.

Открыв большой рюкзак, достал два металлических, покрытых символами и знаками шара и подбросил, активировав их тем самым, в воздух. Шары зависли в метре над землёй и натужно загудели. Конечно, нужно было намного раньше поставить глушилки, но я, к сожалению, вспомнил о них только сейчас, увидев орка с рюкзаком за плечами. Глушилки мгновенно заполнили эфир шумом, сделав невозможным общение на дистанции при помощи любых устройств связи.

Эх, джамбо, джамбо…
Эх, джамбо, джамбо лох мотанго…

— запел я громко, во весь голос, песню полукровок и вдруг совсем рядом кто-то подхватил её:

Эх, джамбо, джамбо…
Ээээх…

Две фигуры размытыми силуэтами возникли из тумана и падающего густо снега, и быстро начали приближаться ко мне. Орк шагнул вперёд, заслонив меня собой, но я рукой отодвинул его в сторону. Только одни создания, которых я знал, могли петь пеэн с такой интонацией. Два воина со звериной внешностью, со странной походкой подошли к нам. Я и подумать не мог, что в той бойне мог кто-то уцелеть.

— Как вам удалось выжить? — удивлённо спросил я их.

— Мы спрятались среди трупов, — жутко ухмыльнулась одна звериная морда, — а потом почувствовали, что кто-то из нашего мира проходит совсем близко от нас. Чуть позже мы услышали знакомый мотивчик и бросились, что есть сил туда, откуда он звал нас к себе. Нам очень помог странный туман и обильный снегопад. Меня зовут Мигл, а моего напарника Кугл.

Мигл ничем не отличался от Кугла, разве только рога на голове были крупнее, да нос вытянут больше, с характерным тёмным пятном, окружившим ноздри и с рыжей щетиной под ними.

— Пойдёте со мной? Я рад каждому новому бойцу.

Эх, джамбо, джамбо…
Эх, джамбо, джамбо лох мотанго…

Ээээх… — заревели мы пеэн в три хриплых голоса, способные испугать до смерти любого случайного прохожего, и бросились вперёд. А секундой позже рядом выросла четвёртая фигура, и к нашему далеко не детскому хору присоединился ещё один, до крайности грубый голос, принадлежащий орку:

Эх, джамбо, джамбо…
Эх, джамбо, джамбо лох мотанго…
Ээээх…

Мы свалились в следующий окоп, продолжая горланить пеэн полукровок, завораживающую песню смерти. На минуту или две я с орком и новым пополнением задержались в заледеневшем укреплении. Я сразу же наткнулся на огромный корпус экзоскилета, внутри которого был помещён солдат противников. Бедолага успел замёрзнуть на своём посту, как и все его товарищи, выстроившиеся в ряд возле оборудованных, прикрытых мешками, огневых точек. Они возвышались покрытые снегом могильными холмами справа и слева от меня. Лицо того, что находился передо мной, искривляла страдальческая гримаса. Перед смертью он испытал, видимо, страшные мучения. Руки напрочь примёрзли к металлическим рукавам, а голову сдавил обручем круглый шлем. Посиневшее лицо уже порядком припорошило снегом.

Не задерживаясь, мы покинули окоп, полный мертвецов и двинулись дальше по тропинке, протоптанной демонами. Мороз, между тем, всё крепчал и крепчал. Наверное, я что-то сделал неправильно, и погода продолжала портиться.

По мере приближению к горным отрогам, орудия грохотали всё громче и громче. Впрочем, пару раз мне удалось расслышать, как громким, подобным раскату грома, голосом, Вельзумил впереди собирал своих воинов:

— Ко мне, живые и мёртвые! Вы что, хотите жить вечно?

Сзади изредка, совсем близко, возбуждённо кричали обезьяны, подгоняя нас:

— Гоп-гоп-гопники! Урр-роды!