Пушкарева - «А се грехи злые, смертные…». Русская семейная и сексуальная культура. Книга 1

Влияние канонического права на светские законодательства Европы, отнесшие убийство внебрачного ребенка к особенно тяжко наказуемым видам преступлений против жизни, очень рано заметно и в нашем праве, которое долгое время

видело в детоубийстве не только нарушение заповеди «не убий», но и проявление блуда и лишение ребенка таинства крещения.

Уже вскоре после крещения Руси разбор дел о внебрачных родах входит в компетенцию духовных судов. В завещании великого князя Владимира детям в перечне дел, которые он передал духовным судам, мы находим в числе других скотоложество, содомский грех, «или девка или вдова дитя родит». Значительно позднее в 1551 г. Стоглавый Собор снова подтвердил изъятие из подсудности светских судов означенных дел¹⁶⁵⁴.

Что же касается значения лишения ребенка крещения, то о нем можно судить по древнейшим нашим памятникам. Еще задолго до появления нашего Номоканона, в XII в. епископ новгородский Нифонт на вопрос своего клирика о вине родителей и священника в случае смерти ребенка без крещения дал такой ответ: «Аще ли умрет детя нехрыцено небрежением родитель или поповым, велми (вели?) за душегубье — поста 3 лета; аще ли не ведуче, то нету опиттемьи»¹⁶⁵⁵. Соответствующее правило вошло в наш Номоканон; хотя оно и приписывается ошибочно Халкидонскому Собору, но все же принадлежит, по словам проф. А. С. Павлова, глубокой древности¹⁶⁵⁶.

В Номоканоне (первое издание — киевское 1620 г.) мы не находим специального постановления о детоубийстве. Содержание же статей его, относящихся к вольному и невольному убийству, заимствовано у Василия Великого <...>. Истребление плода предусмотрено 72-й и 73-й статьями, и в последней виновные названы «блудницами», а оставление новорожденного без помощи и подкидывание его — 70-й и 74-й статьями. Первая из названных статей говорит об уже известном нам случае, предусмотренном Василием Великим, — о родах на дороге¹⁶⁵⁷ и смерти оставленного без помощи новорожденного, а вторая приравнивает к убийцам тех, кто подкидывает детей своих на распутье у городских ворот, если никто не берет этих детей к себе на воспитание. Приравнивание убийцам мотивируется здесь тем, что «зане елико по намерению своему убийцы суть»¹⁶⁵⁸. Наш Номоканон делает ссылки на Иоанна Постника, в Уставе которого предусматривается подкидывание детей к церковным дверям, и виновные также приравниваются к убийцам. Такое подкидывание стало, по словам проф. Павлова, довольно обычным явлением в жизни византийских греков, и духовные власти, в противоположность нашим, налагали на виновных епитимьи как на убийц, даже и в том случае, когда дети оставались в живых и принимались кем-либо на воспитание.

В полном согласии со взглядами канонического права на убийство матерью ее внебрачного ребенка находятся постановления Уложения царя Алексея Михайловича, с одной стороны, и со взглядами на уже известные нам объемы родительской власти — с другой.

В этом законодательном памятнике проведено глубокое различие между убийством, совершенным законными родителями и внебрачною матерью. О первом говорит ст. 3 главы XXII: «А будет отец или мать сына или дочь убьет до смерти, и их за то посадить в тюрьму на год, а отсидев в тюрьме год, приходить им к церкви божии, и у церкви божии объяв-ляти тот свой грех всем людем вслух. А смертию отца и матери за сына и дочь не казнить». Между тем, обычным наказанием за убийство является, по Уложению, смертная казнь.

Мы найдем очень немного случаев, когда Уложение допускало для преступников такую дешевую расплату за совершенные ими деяния.

Но для детоубийцы нет снисхождения. Она виновна не только в том, что убила своего незаконного ребенка, но и в том, что жила в блуде. Наказывая ее, Уложение исходило из дорогого ему принципа устрашения и боролось не только с детоубийством, но и с блудом: «А будет которая жена учнет жити блудно и скверно, и в блуде приживет с кем детей, и тех детей сама или иной кто по ее веленью погубит, а сыщеца про то допряма, и таких беззаконных жен, и кто по ее веленью детей ее погубит, казнить смертью безо всякия пощады, чтоб, на то смотря, иные такова беззаконного и скверного дела не делали и от блуда унялися» (гл. XXII, ст. 26) К

Уложение в названной статье не определяет способа смертной казни. Судебная практика остановилась, по словам Г. К. Кото-шихина, на окопании виновных живыми в землю¹⁶⁵⁹.