Пушкарева - «А се грехи злые, смертные…». Русская семейная и сексуальная культура. Книга 2

Распущенность нравов, бывшая естественной реакцией рабству и лицемерию патриархального быта, доставляла женщине возможность следовать влечениям своего сердца, давала ей свободу чувства, хотя эта свобода, вследствие тех способов, какими приобреталась она, проявлялась в какой-то животной разнузданности. Половая свобода много содействовала развитию самостоятельных женских характеров, энергия которых естественно устремлялась на улучшение и других сторон женского быта. Реформа Петра укрепила и развила имущественные права женщины, признанные за нею еще древнерусским законодательством. Жена оставалась по-прежнему самостоятельной хозяйкой своего имения и получила право отчуждать его без всякого согласия мужа. При своей имущественной самостоятельности и при смягчении нравов чаще и чаще стали появляться такие брачные союзы, в которых главою дома были не мужья, а их жены. Женщинам, особенно при императрицах, нередко жаловались земли с крестьянами и другие подобные награды¹¹⁹⁴, благодаря которым они могли жить совершенно независимой жизнью. Экономическая роль помещицы благотворно действовала на развитие женского характера. Управление имением, хозяйственные работы, торговля и промышленность — всё это создавало такие женские натуры, которые ни в чем не уступали мужским. Бывали помещицы, которые наравне с мужчинами разъезжали по торговым делам, участвовали на конских бегах и на охотах, некоторые даже с рогатиной в руках ходили на медведя и т. д. Графиня А. Д. Блудова рассказывает о своей бабке, которая посредством стражи из вооруженных крестьян и при помощи двух пушек внушала такой страх свирепствовавшим тогда по Волге разбойникам, что они долго боялись нападать на ее имение, а когда напали, то она своею неустрашимостью и распорядительностью спасла от них и усадьбу, и деревню. Помещицы вроде той, о которой рассказывает Ф. Ф. Вигель, были далеко не редки. «Муж ее был плохой мужичишка, но отличный хозяин, которого она умела употребить с большой пользой, определив его приказчиком над общим их имением и предоставив себе главное над оным распоряжение. Паче всего любила она упражнения нашего пола: сколько раз видели ее по дороге, стоймя в телеге, с шапкою набекрень, погоняющую тройку лихих коней с ямскою приговоркой: “С горки на горку, даст барин на водку”». К подобному же типу относилась и та Оленина, которая, по словам Д. Б. Мертваго, содержала винный откуп в целом уезде и «употребляла дочь-девку на дела, совсем для нее неприличные». Подобные женщины сплошь и рядом принимали участие в общественной жизни под именем своих мужей или любовников, управляли городами, губерниями и целыми краями, командовали полками и т. д.; случалось даже, что за отсутствием своих мужей жены облекались в их мундиры и командовали войсками. Бывало и то, что женщины правили епархиями... В придворных интригах, переворотах, заговорах, которыми так богат наш XVTQ в., женщины принимали самое деятельное участие. Великий преобразователь России не находил никого более достойным быть преемником ему и продолжателем его дела, чем свою дочь, даровитую и образованную Анну Петровну, которой, однако ж, не удалось быть императрицей. Со времени Екатерины П, одной из самых талантливых и ловких правительниц XVIII в., русская женщина получила особенное значение. Так, княгиня Е. Р. Дашкова была назначена президентом Академии наук и, надо отдать ей справедливость, умнее управляла этим учреждением, чем многие из мужчин. Екатерина и Дашкова своею литературною деятельностью проложили русской женщине дорогу на поприще литературы. Со времени же Екатерины II женщине была предоставлена новая профессия воспитательницы и преподавательницы в женских учебных заведениях, гувернантки и домашней учительницы. Царствование этой императрицы было немаловажным шагом вперед в деле уравнения прав между двумя полами — уравнения, которому, в свою очередь, содействовали и три других женских царствования XVIII в. В государстве, управляемом женщинами, идея женской низкости и подчиненности значительно ослаблялась одним уже тем фактом, что судьбы целого государства находились в руках женщины. Как в частной, так и в государственной жизни многие женщины равнялись тогда с мужчинами, и этому равенству вполне соответствовала тогдашняя женская мода наряжаться в мужское платье — мода, которой следовали не одни только императрицы, но и многие из обыкновенных смертных.