Читаем Пушкин, потомок Рюрика полностью

Пушкин, потомок Рюрика

— Тогда придется мне рассказать Вам о партизане Григории Пушкине — то, что довелось узнать от Вашего боевого друга Александра Кишкина. Итак, 30 сентября 1941 года ваш отряд близ станции Дорохово освободил более двухсот девчат, отобранных немцами для отправки в Германию. Партизаны разделились на группы, чтобы безопасней было выводить бывших пленниц. Выбирались к своим лесными тропами, голодные — еды не было. Девушки, и без того истощенные, буквально валились с ног.

И тут, на счастье, попался немец. Он вез на бричке коробки с галетами и шнапсом. «Возничий» был явно навеселе и не сразу понял, что попал к партизанам. Придя в себя, стал уверять, что не желает России зла и что до войны учился в Берлине, изучал Пушкина и даже читал «Евгения Онегина». Тут уж партизаны расхохотались и кое-как втолковали ему, что его-то и взял в плен сам Пушкин, только правнук поэта. Немец долго отказывался этому верить — был твердо убежден, что всех потомков Пушкина, как дворян, расстреляли или сослали на Соловки…

— А как закончилась эта история, знаешь?

— Нет.

— Так вот, в 1965-м, когда праздновали двадцатилетие Победы, меня пригласили в Центральный дом литераторов на торжественное собрание. Были там и иностранные гости. Один из них попросил переводчика помочь отыскать в Советском Союзе правнука Пушкина. Тот и указал ему прямо на меня. Так я встретился с сыном Карла Мюллера, того самого пленного немца, любителя Пушкина.

— Просто святочный рассказ! Впрочем, чего в жизни не бывает!

— Это верно. Жил обычно, как и все, а оказался в родстве с коронованными особами! В том числе и с английской королевой!

Перед ее визитом в Россию я получил телеграмму из Букингемского дворца, где Елизавета II и ее супруг извещали меня о своем приезде.

Не знаю, правда, о чем бы я говорил с королевой, — жизненные пути у нас очень уж разные. Думаю, что о прадеде. Ведь Елизавета II знает и любит пушкинскую поэзию и, кроме того, состоит в дружеских и кровных связях с моими дальними родственницами — герцогинями Александрой Аберкорнской и Наталией Вестминстерской. Наталия, названная так в честь моей прабабушки Наталии Гончаровой, — стала крестной принцу Уильяму, внуку королевы. А шафером на свадьбе Елизаветы II был тоже мой родственник, праправнук Пушкина, маркиз.

— Действительно, необычное родство. Григорий Григорьевич, а вы сами — счастливый человек?

— И счастливый, и богатый. Только богатство мое особенное. Это не коттеджи, и не лимузины, и не солидный счет в банке, а старинное родословное древо. И ему, берущему свое начало от первого славянского князя Рюрика, могут позавидовать сильные мира сего. Это твоему отцу, Андрею Андреевичу, низкий поклон и светлая память! Его Бог сподобил — полное пушкинское родословие составить. Более трех с половиной тысяч имен! Доведись прадеду такое раскидистое фамильное древо увидеть, как бы он порадовался!

— Григорий Григорьевич, а сколько потомков поэта ныне здравствует?

— На сегодняшний день более двухсот по всему миру. Одни рождаются, уже седьмое поколение появилось, другие уходят. Жизнь идет. Мне странно сознавать, что я уже старше и Александра Сергеевича, и Натальи Николаевны. Сейчас я и сам стал прадедом и понимаю, какое это близкое родство.

Моя фамилия легкая, веселая, звучная! Скажешь — Пушкин, и люди улыбаются, тянутся к тебе. Это огромная радость, но и тяжкий жизненный крест. Теперь, когда перешагнул за 80-летнюю отметку, без ложной скромности могу сказать: я его достойно пронес. Честь прадеда не посрамил.

— Интересно, сколько всего Пушкиных — носителей родовой фамилии?

— По мужской линии двое. Я и Александр Александрович Пушкин, праправнук поэта, живущий в Брюсселе. Его родовая ветвь идет от Николая Александровича, внука Пушкина. Мой сын, Александр Григорьевич Пушкин, умер в 1992 году, а у «брюссельского» Александра Пушкина детей, к сожалению, нет… Впервые мы встретились совсем недавно, в декабре он приезжал ко мне в гости. Молодец, что не забыл русский язык.

— И напоследок, Григорий Григорьевич, пожелайте всем нам что-нибудь поэтическое.

— Стихов не пишу, и в молодости ими не баловался. Вам же, мои соотечественники, хочу пожелать здоровья и душевного спокойствия. А чтобы все это исполнилось — читайте Пушкина!