Пушкин, потомок Рюрика

«Пошел Ярополк походом на брата своего Олега в Деревскую землю». И была битва под городом Овручем в 977 году. Не выдержали натиска Ярополковой рати Олег и его воины — лавиной откатились к крепостным стенам города. А на мосту, перекинутом через ров, уже скучились в панике многие сотни всадников и пехотинцев. В невообразимой давке и толчее срывались с моста в глубокий ров и конники, и пешие, а на них сверху падали все новые и новые жертвы.

Так бесславно погиб и Олег.

И когда из-под множества мертвых тел подняли и принесли его, заплакал Ярополк, с горьким упреком сказал старому Свенельду: «Смотри, этого ты и хотел!»

У плохих вестей быстрые крылья. Узнав о гибели своего брата и устрашившись подобной участи, Владимир спешно покинул Новгород. А Ярополк тут же послал своих посадников в оставленный Владимиром город.

С 977 года Ярополк — единственный правитель Руси. Около трех лет наслаждался он всей полнотой собственного владычества. Но рано было ему торжествовать победу. В далеких скандинавских землях уже трубили сбор: собирались под знамена Владимира Святославича, строились в боевые ряды храбрые воины «из варягов, славян, чуди и кривичей» для похода на Киев. (В «Повести временных лет» опять упоминаются варяги, но здесь они всего лишь наемные воины, не более того.)

Об этом же писал и С. М. Соловьев: «…в событиях внешних — в походах, завоеваниях и в жизни внутренней славяне составляют свою историю, варяги являются в ней только участниками, служебниками».

Робичич

Чтобы заручиться поддержкой полоцкого князя Рогволода[14] (кстати, по последним исследованиям белорусских историков, Рогволод — не пришлый варяг, как считалось долгое время, а славянин, имя же его означает «владетель рога» — мыса), а также прослышав о красоте и уме его дочери Рогнеды, Владимир послал в Полоцк своего дядю и наставника Добрыню сватать красавицу. Рогнеда же, мечтавшая просвататься за Ярополка, отказала: «Не хочу разуть сына рабыни, но хочу за Ярополка»[15].

…«Не хочю розути робичича…» В свадебном языческом обряде славян молодая жена разувала мужа в знак своей покорности. Кровно обиделся Добрыня — ведь это его сестру, мать Владимира, назвала она рабыней. Весь род оскорбила Рогнеда. С горечью передал он слова гордой красавицы своему племяннику. Услышав их, разгневался Владимир, исполнился яростью.

Суровая кара последовала за дерзкие и своевольные речи полочанки. Из Новгорода двинулись на Полоцк рати Владимира. Город пал. Рогволод, его жена и два сына были убиты. Рогнеда же против своей воли стала женой Владимира.

Покоренный, дымящийся, в развалинах, лежал Полоцк у ног победителя, а юный князь уже обратил свои взоры к Киеву — «матери городов русских», городу-мечте всех русских князей.

И уже не веселый свадебный поезд приближался к славному граду Киеву, а могучее войско Владимира подходило к его высоким стенам. И не колокольцы позванивали, а булатные новгородские мечи со звоном ударялись в длинные, почти в рост дружинников, щиты.

Ярополк же не отважился на открытый бой в чистом поле, затворился в Киеве. Но один из самых близких и доверенных друзей князя, воевода по имени Блуд, все нашептывал князю, что страшно-де в Киеве оставаться, надежнее беду в городке Родне[16] переждать.

Киевские врата без боя были открыты Владимиру, а в Родне, окруженной войсками Владимира, начался жестокий голод. И стал Блуд снова страшить князя Ярополка: «Видишь, сколько воинов у брата твоего? Нам их не победить. Заключай мир с братом своим». И отвечал смиренно слабовольный Ярополк: «Пусть так!» А Блуд все уговаривал: «Пойди к брату своему и скажи ему: „Что ты мне ни дашь, то я и приму“». И лишь один дружинник, Варяжко, отговаривал князя: «Не ходи, князь, убьют тебя; беги к печенегам, и приведешь воинов».

Не внял Ярополк ему, отправился в княжеский терем к брату. Но уже торопил гонец взмыленного коня, нахлестывал плетью коня по крутым бокам: не опоздать бы, первым вручить князю страшное, предательское письмо Блуда: «Сбылась мысль твоя, приведу к тебе Ярополка: приготовься убить его». Не довелось Ярополку и слова вымолвить брату: лишь вошел он в сени, как два дюжих молодца подняли его на мечи…

Сожалел ли Владимир о смерти брата, оправдывался ли, вспоминая погибшего по вине Ярополка Олега, но говорил он так: «Не я первый начал, но он».

Владимир и Рогнеда

Не было теперь у князя Владимира соперников: сложили свои буйные головы Святославичи не в бою с врагами, а в борьбе за «священный град отцов». И взошел на желанный киевский престол князь Владимир. А случилось это в году 980-м.