Пусть говорит ветер (СИ)

И это уже слишком. Слишком хорошо знакомо, остро-болезненно, так что невозможно терпеть, и тогда, подгоняемая ей одной знакомыми чувствами, Гермиона выбежала вслед за юношей.

Он шел скорым шагом, а Гермиона бежала изо всех сил, но настигла его не сразу. Услышав шум за спиной, Драко остановился, но не спешил обернуться. А она не знала, что делать дальше. Так и стояли двое в полумраке коридора, слушая сбивчивое дыхание друг друга.

Тронуть за плечо — возможность получить очередное оскорбление. Назвать по имени — отобьет «грязнокровкой» в ответ.

Но Гермиона осмелилась сделать последний шаг, подойдя так близко, что почти задела его. Ладони взметнулись вверх по плетям опущенных рук. Она заключила дрожащее то ли от холода, то ли от гнева тело в крепкое кольцо объятий. Тишина, где излишни любые слова. Только тихие собственные всхлипы, давящие на грудь в области сердца.

— Что тебе от меня нужно? — в голосе усталость и никакого оттенка злости.

— Ты, Малфой, я хотела бы… мне было нужно с тобой поздороваться, Драко.

— Не понимаю, — он слегка поворачивает голову, ровно настолько, чтобы видеть ее глаза, — не понимаю, зачем тебе подходить ко мне.

— Ты из прошлого. Плохой герой, злой человек, но все же знакомый, а это уже хорошо.

— Глупо, Грейнджер, — решительно освобождается от ее рук, — мы друг другу никто.

— Да, чужие. Но я видела. Письмо. Ты получил послание, и оно расстроило тебя.

— Не твоего ума дело. И перестань совать свой нос в чужие дела. Воспитанным девушкам это не к лицу.

Его шаги гулким эхом отразились в пустом коридоре, а через несколько мгновений темнота поглотила и силуэт. Но Гермиона успела заметить, как он швырнул смятый пергамент на пол.

Подошла, опустилась на корточки, подняла, развернула.

Элегантный и явно женский почерк, обилием вензелей указывал на манерное воспитание писавшей его дамы. Пятна, с тонущими в них словами, дрожь строк, и Гермиона не сразу поняла, что читает:

«Милый, драгоценный сын, Драко!

Возможно, ты был прав, когда говорил, что уезжать тебе не стоит. В стенах Мэнора в твое отсутствие тошно и одиноко. Слышу вой обезумевшего ветра: он мечется пленником, вырвавшимся на волю, рвет черепицу с крыши, разрушает наш дом. Я вижу кошмарные сны, но страшнее реальность. Отца приговорили к поцелую дементора.

Драко, ответь мне, скажи, что это еще не конец, что будет еще хотя бы один летний рассвет, способный рассеять мрак вокруг меня. Скажи мне, сын мой, что скоро весь этот кошмар закончится и все будет, как раньше.

А лучше молчи, не отвечай, сожги это письмо и попробуй жить по-другому, не так, как мы с Люциусом. Уезжай из Британии, скитайся по миру в поисках того места, где тебе будет уютно и хорошо. Малфой-Мэнор больше не дом. С тех пор, как его стены приняли Темного Лорда, он потерял свою душу.

Не вздумай приезжать, пожалев свою безумную мать, не надейся высушить слезы. Милый Драко, я хочу, чтобы ты знал, теперь ты старший мужчина и глава нашей семьи. За тобой будущее Малфоев.

На этом позволь поставить точку. Люблю тебя, мой милый сын».

И ни одна строчка из прочитанных маггловских или волшебных романов не пронзала сердце Гермионы подобно раскаленному пруту. И виделось ей лицо Нарциссы Малфой с незнакомой маской печали. Кукла, с выражением брезгливости и презрения вдруг стала живой и человечной.

Девушка бежала по лабиринту коридоров. Нужно было найти его, чтобы сказать то, что еще не оформилось в голове. Но мрак не рассеивался, путали маршрут бесконечные переходы и холлы. Она сдалась, понимая, насколько абсурдна эта идея.

***

Приближался Хэллоуин, и веселая толпа школьников готовилась к прогулке в Хогсмид. День радовался с ними, расцветив солнечными лучами скудный пейзаж окрестностей. Вот только холодное дыхание западного ветра предупреждало о приближении зимы. Гермиона собиралась пойти с остальными. Нужно приобрести несколько перьев взамен сломавшихся, чернила тоже на исходе. Возможно, стоит отправить открытку миссис Уизли и Поттерам, но об этом она подумает позже. Всю дорогу Гермиона бредет, чуть отстав от остальных. И она впервые за все годы, проведенные в Хогвартсе, замечает, как красив окружающий пейзаж. Скудные скромные краски осени на фоне кружева ветвей обнаженных деревьев. Нежная пастель утра.

Под длинное, скромное пальто Гермионы пробирается холод, он заставляет девушку глубже завернуться в красно-золотой шарф.

Прогулка по магазинам растягивается на часы. Куплены подарки для Джинни и Гарри, открытки для всех Уизли, и в голове почти родились слова, что все у нее хорошо: учеба, подготовка к выпускным экзаменам, выбор профессии. Уизли должны знать, что жизнь продолжается.

Усталая девушка решила выпить кружку сливочного пива, чтобы согреться, и направилась в харчевню, и вот у входа знакомый голос окликнул ее:

— Грейнджер!

Оглянувшись, она не сразу разглядела Малфоя. Его пальто почти сливалось расцветкой с каменной стеной, о которую он опирался. Гермиона неуверенно шагнула навстречу, но он остался стоять на месте, разглядывая ее.

— Здравствуй, Драко!

— И тебе не хворать.