Пусть мертвецы подождут

Он чувствовал, что их руки как будто слились в одно целое, и вынужден был признаться, что ощущение ему нравится. Он напомнил себе, что не следует чересчур увлекаться. Для человека его склада… то был путь к унижению. И всё же он понял, что завидует её Десмонду, той близости, которой они насладились, пусть она и была коротка. Но он был, наверное, в два раза моложе майора. Ватсон высвободил руку из переплетения пальцев и выкинул эти мысли из головы.

– Я должен туда отправиться. Черчилль сказал, что я волен присоединиться к Холмсу. В качестве его доктора.

– Теперь вы Уинстону больше не нужны. Это на него похоже. Фаулнис – ужасное место, майор. Слишком сырое для человека в вашем состоянии. Зачем, скажите на милость, вам это делать?

Ватсон повернулся и посмотрел на неё, прямо в глаза, чтобы она понимала – он абсолютно честен. Пока он говорил, вдалеке, как безумные, стрекотали пулемёты.

– Затем, что, если Шерлок Холмс там, я его вытащу.

И тут его снова одолел кашель, сухой и скрежещущий, от которого лицо покраснело, а глотку ободрало до живого мяса. Он кашлял и кашлял, боясь, что не остановится никогда.

– Что ж, – проговорила она так тихо, что он не расслышал слов, – значит, вам понадобится медсестра.

Два человека, похитивших её, принесли поднос еды. Она знала, что идут двое, ещё до того, как они появились, из-за шагов по ступеням. Она села, сложив руки на коленях, за маленький столик справа от двери. Раздался стук.

– Войдите, – сказала она, повысив голос лишь чуть-чуть, чтобы было слышно.

Повернулся ключ, дверь медленно открылась, и вошёл бородатый. В опущенной руке он держал пистолет. Он окинул комнату взглядом и, удовлетворённый, кивнул.

Вошёл второй, неся поднос с кофейником и сэндвичами.

– Можете поставить сюда, пожалуйста? – спросила мисс Пиллбоди, указывая на столик.

– Если вы отойдёте, – сказал тот, что с подносом. – Шеф говорит, вы у нас живчик.

Она встала и сделала три шага к стене. Мужчина с подносом кивнул и быстро приблизился, словно желая побыстрее покончить с этим делом. Скорость была в самый раз для её целей. Его лодыжка задела стальную проволоку, которую она вытащила из грубого карниза для занавесок и натянула по всей комнате.

Он запнулся и начал падать вперёд, поднос перед ним наклонился. Бородатый рассмеялся, думая, что дело в простой неуклюжести. Мисс Пиллбоди подскочила, поймала поднос и кофейник. Крутанув стальной диск подноса, бросила в мужчину с пистолетом, угодив ему прямо в глотку, а кофейником огрела того, который принёс поднос, по голове, после чего остаток содержимого выплеснула бородатому в лицо. Затем пересекла комнату, не забыв перепрыгнуть через собственную западню, и коленом ударила его в пах. Он издал ужасный вопль. Она пыталась вырвать пистолет из его руки, когда раздались аплодисменты. Мисс Пиллбоди повернулась и увидела почтового цензора, который хлопал в ладоши с восхищённой улыбкой на лице:

– О, очень хорошо, и впрямь очень хорошо.

Она позволила бородатому сползти по стене со стоном.

– Я провёл небольшую проверку, фрау Брандт. Похоже, вы та, за кого себя выдаёте. – Он посмотрел снизу вверх на двух ничего не соображающих мужчин и с отвращением покачал головой. – И, знаете, я думаю, что вы нам весьма пригодитесь. В самом деле, весьма.

– Для чего?

– Новые указания.

– Чьи?

– Самого Херша. О, не переживайте, он вам это лично подтвердит.

– И каковы же они?

– Пока что следует забыть про Тетфорд и Элведен. Мы подозреваем, что охрану там удвоят или утроят вследствие ваших действий. Я не пытаюсь повесить на вас вину, поймите. Но нам надо кого-то заслать в то место, где болтать о происходящем будут куда охотнее.

– Что же это за место?

– Вы когда-нибудь слышали об острове под названием Фаулнис?

Часть четвёртая 1–16 сентября 1916 года

Тридцать семь

Двое мужчин сидели в тишине и спокойствии на укреплённой насыпи, глядя на обнажившееся во время отлива пространство, за которым начиналось Северное море. У каждого была своя трубка. Оба были одеты тепло, поскольку ранний утренний ветер рассекал эстуарий, словно нож. Встреча была недозволенная, запрещённая военным постановлением, но, когда двое встречались на пляже, и каждый нуждался в нескольких минутах миросозерцания, ни один придуманный людьми закон не мог им помешать насладиться тихим товариществом, выкурив одну-две трубки.