Пусть мертвецы подождут

– Вы знали в начале исполнения своего замысла, что спорынья вызывает сужение кровеносных сосудов? Оно поражает мозг и конечности, вызывая гангрену. Вот почему вам пришлось избавиться от трупов, верно? Доктор умер последним, и гангренозные симптомы у него были самыми выраженными. И бедный Хичкок. Поначалу я решил, что, сидя за пианино, он плакал от боли. Теперь я думаю, что он испытал кое-что более страшное для музыканта, – он не ощущал свои пальцы. Их кончики теряли чувствительность. Вот почему он стучал по клавишам. Гангрена приближалась, и я подозреваю, вы подтолкнули его на пути, использовав ещё немного своего дьявольского снадобья, в надежде что мы не станем его слишком тщательно обследовать.

– Чушь собачья.

– Возможно. Я точно не знаю, как всё было с Хичкоком. Но я заметил, что керосинка в его комнате была включена, – а я её выключил, когда уходил, и попросил принести ему побольше одеял. Её тоже протёрли начисто. Выходит, вы с её помощью заставили его вдохнуть яд? Не имеет значения. Пока мы говорим, вашу комнату и мастерскую обыскивают на предмет созданного вами мерзкого зелья.

– Я не… – Кэрдью сглотнул. – Я бы не стал. То, о чём вы говорите, чудовищно.

– Как и то, что поставлено на карту. Я взглянул на ситуацию вашими глазами. У нас с этой машиной только один шанс, и вы хотели убедиться, что он будет правильным. Что такое восемь мертвецов против миллионов? Восемь человек умирают каждую минуту где-то там из-за этой войны. И я уверен, у вас были и другие планы, позволяющие замедлить прогресс. Но я спрошу вас опять: убийство тех людей в танке было намеренным? И какие ещё схемы вы задействовали?

Кэрдью втянул щёки и начал жевать одну из них.

Дверь распахнулась, в проёме показался Суинтон, за ним – два военных полицейских.

– Ну что? – спросил Ватсон.

Суинтон, предусмотрительно надевший перчатки, продемонстрировал стеклянный сосуд размером с банку для варенья, до половины наполненный чёрной маслянистой жидкостью.

– Внутри панели за кроватью в его комнате. Ещё там был, похоже, закодированный рецепт приготовления. – Он посмотрел на Ватсона: – Что это такое?

– Подозреваю, суспензия, которая включает спорынью. Claviceps purpurea, возможно, или другую разновидность. Она заражает разнообразные злаки и, будучи употреблённой в пищу, вызывает эрготизм – ignis sacer, огонь святого Антония. Симптомы включают сильное жжение в конечностях, галлюцинации, гангрену и смерть.

– Кэрдью… – начал Суинтон дрожащим от гнева голосом.

– Один момент, полковник. – Ватсон снова обратил внимание на молодого инженера. – По-моему, мы вот-вот узнаем все детали.

– Не от меня, – прорычал молодой человек.

– Это ваш лучший шанс, – сказал Ватсон.

– Вы никогда не узнаете правды.

– О, я думаю, узнаем, – сказал Суинтон и шагнул в сторону, впуская в комнату военных полицейских.

– Не из моих уст.

Одним плавным движением Кэрдью схватил бренди, которым пренебрёг Ватсон, и осушил стакан до дна. Он постоял пару секунд, глядя на майора, потом коротко рассмеялся и кашлянул. – Яд необязательно… необязательно вдыхать в виде дыма, майор. Он… – Кэрдью шагнул назад: – …Работает и растворённым в жидкости. Что вы должны были узнать на собственном опыте.

Ватсон вскочил со стула и подбежал к инженеру, намереваясь вызвать у него рвоту, но Кэрдью прижал левую руку ко рту и попятился. Из кармана он вытащил пистолет, который конфисковал у Ватсона в танке.

– Не подходите, – пригрозил он сквозь пальцы. – Или я убью майора.

Ватсон поднял руки, показывая, что дальше не пойдёт.

– Послушайте, Кэрдью, танки отправят на фронт через несколько недель с вами или без вас. Теперь слишком поздно останавливаться. Черчилль, Хейг, прочие кабинетные царьки – им наплевать, что экипаж был убит или сошёл с ума. Они просто соберут новый. Мертвецы не имеют значения. Вы же умный малый. Не надо от всего отказываться. – Ватсон рискнул сделать один шаг вперёд. – Мы можем заявить о временном помешательстве. Столько часов работы с машинами, напряжение бессонных ночей, проклятые пары бензина… вызовите рвоту, немедленно. Токсин не может действовать так быстро. Господи боже, вы ведь не хотите умереть от безумия и гангрены.

Лицо Кэрдью расслабилось. Его левая рука упала, и он чётко проговорил:

– Знаете, вы совершенно правы.

Инженер приставил пистолет ко лбу и нажал на спусковой крючок.

Звук выстрела оказался почти таким же громким, как крик Ватсона.

Тридцать шесть

Мисс Пиллбоди не имела ни малейшего понятия, где находится. Она прибыла в Ливерпуль как раз вовремя для послеполуденного чая в удивительно пышном «Адельфи» и села рядом с дельфином, как велели. Официант спросил номер её комнаты, она дала правильный ответ и вместе с чайником получила записку с инструкцией отправиться в подвал магазинчика под названием «Блэклерс». Там двое рабочих схватили её и погрузили в кузов доставочного фургона для короткой, но тряской поездки. Один из них сидел вместе с нею и рылся в её сумке, пока не нашёл пистолет, который прикарманил без комментариев.