Пусть растет роза красная

– Конечно. Вы объединяете станции, подключая узлы к сети. Очевидно, что Вы хотите сделать единый центр управления. И это отличное решение. В случае сбоя или диверсии можно мгновенно отреагировать, заблокировав опасные зоны. Я вообще удивлена, что такую махину Вы смогли осовременить. Это же колоссальный труд.

Генри была приятна оценка Ольги. Кто-то впервые смог понять и оценить его работу. Генри вдруг понял, что не испытывает больше настороженности рядом с этой девушкой. Наоборот – ему приятно находиться рядом. Он только не понимал, с чем именно такая эмоция связана: с тем, что она оценила его работу или с тем, что он недавно видел её голой. А может, с тем, что её костюм так плотно облегал её тело, а от волос шёл лёгкий весенний аромат шампуня…

– Перешлите мне Ваши схемы, – сказал Генри, вернувшись к своему столу, – я их ещё раз внимательно посмотрю. В целом идея отличная, но надо разобраться – во сколько это встанет и какое время понадобится на монтаж. Мы не можем остановить работы системы надолго.

– Само собой, – улыбнулась Ольга. – Свои предложения по этому поводу я тоже Вам перешлю.

Генри согласно кивнул, после чего Ольга покинула его кабинет.

«А ведь мне надо её уволить», – подумал с тоской Генри, сам не понимая, почему ему так неприятно об этом думать. С другой стороны, у него есть ещё время с ней поработать. Пусть начнёт большую перестройку, он сам давно её хотел сделать, а после того, как появятся недовольства из-за сбоев в работе системы – а это неизбежно, он просто переведёт все стрелки на нового молодого инженера, которого тут же уволит. Убьёт, так сказать, двух зайцев сразу. Двух зайцев и целый зоопарк.

После обеда Генри позвонил Ковалевскому и не мудрствуя лукаво пригласил его вечером в бар. Профессор, немного подумав, согласился, но посетовал на большую загруженность на работе и сразу предупредил, что встретиться сможет лишь на короткое время. Генри и сам не собирался рассиживаться в питейном заведении – не любил он это дело. К тому же его целью не было праздно провести время, скорее, наоборот – он чувствовал, что эта встреча заберёт у него много моральных сил и нервов.

До конца рабочего дня Генри изучал схемы, предоставленные Ольгой, ловя себя на неуместных мыслях о её внешних данных. Давно он не испытывал подобных чувств. Непонятно, чем именно был вызван столь бурный всплеск гормонов в уже немолодом организме. Девушка была, безусловно, красивой, но он часто видел красивых женщин. Да, он случайно подсмотрел, как она мылась в душе, но подобные сцены не редкость в их мире. Генри бывал в общественных парилках, где люди разного пола и возраста присутствовали без одежды. Да и культура давно уже ушла от ханжества в отношении наготы. Сегодняшние фильмы, музыкальные видео, даже некоторые документальные репортажи изобиловали подобными сценами. Что говорить про виртуальное порно, цифровых партнёров и прочие радости секса современного мира. В его интересе было что-то другое, что-то глубокое, важное, что-то такое, что на мгновение делало его человеком.

После работы Генри заглянул домой, чтобы освежиться после работы и переодеться. Дом его встретил обмазанной в мазут ручкой двери и высохшей кучей экскрементов на пороге. Сатанята явно не унимались в своём желании отомстить. Что же, придётся остудить их пыл. Как бы хорошо Генри не относился к проявлениям личности, он не собирался становиться жертвой чужих обид. Он понимал, что мальчишки, оставшиеся по его вине без работы, теперь слоняются без дела и просто не знают, куда себя деть. Всё же это их не оправдывало.

Встреча в баре с профессором прошла довольно прохладно. Ковалевский жаловался на студентов и нравы, но ничего предосудительного не говорил. При этом пил профессор прилично, несмотря на свои предыдущие заверения. Пришлось Генри воспользоваться этой слабостью Ковалевского, чтобы увести тему в нужное ему русло. Заказав дорогой коньяк, от которого уважающий себя профессор просто не мог отказаться, он стал говорить о политике.

– Город-государство, в котором мы живём, кажется слишком претенциозным, не находите? Да, мир в руинах, но он всё ещё большой и мощный. Другие страны обладают и ресурсами, и умами, но Мегаполис упорно делает вид, что он один на целом свете.

– В этом нет ничего удивительного, – ответил осоловевший от коньяка профессор, – преемственность. Как и раньше, это место собирает всё лучшее, заманивая людей мнимой свободой и безопасностью. Да и деньги, надо сказать, играют не последнюю роль. Как была самая богатая страна в мире, так и осталась, даже с учётом обстоятельств.

– Но откуда столько денег? – подначивал Генри.

– Ясно откуда, – ухмыльнулся профессор и снова наполнил свою рюмку, – грамотная внешняя политика, помноженная на географическую расположенность. Разве бывает иначе? Впрочем, тут ещё надо понимать, как страна строилась. Не было других центров влияния, кроме денежных. Никаких королей, генсеков, феодалов. Сплошные банкиры и предприниматели.