Пусть вспыхнет пламя

– Свобода и справедливость? Вон она, внизу, в Двадцать Четвёртом, – он кивком указал на окно. – Я дал этим людям всё, чтобы они создали свободное общество. Разве не так, Герхард? А вы, – он усмехнулся, – забрали у них всё это. Я обособил Двадцать Четвёртый от всех угроз и диктата Совета Правления, я помогал им наладить экономику и промышленность, социальные институты. И у них даже начало получаться – люди стали счастливы. Но тут пришли захватчики, вы, господа поклонники сумасшедшего Тиберия и его дурацких идей, и всё изменили. Вырвали с корнем без права оспаривания. О какой же свободе вы говорите? Ваша кампания потерпела крах, что было естественным и единственным путём развития событий. Но даже при таких условиях я дал вам ещё один шанс. Вы могли создавать ваше общество в городе Тридцать Два – это был бы ваш проект, по вашим законам и никто бы туда не лез. Думаю, Октавиан донёс до тебя, Адриан, всю суть моего сообщения. Кто знает, насколько успешным был бы этот проект? И если бы он был действительно успешным, почему бы не распространить его на все НШЗ?

Господин Женевьер оглядел внимательно слушающих его и продолжил:

– Я не кровожадный тиран, каким преподносил меня Тиберий. Я вижу все изъяны нашей системы и готов обсуждать изменения, но то, как это сделали вы… Более варварские методы и представить трудно. Я пожил достаточно, люблю жизнь и знаю её, чтобы говорить так. А сколько знаний в голове у Тиберия? Или у каждого из вас?

– Вы говорите так, потому что находитесь под дулом пистолета, – вставил Нерон, всё ещё направляя на Женевьера оружие.

– Это временно, – он пожал плечами. – Сюда скоро придут, вы это знаете. И шанс уйти живыми у вас невелик. Можете убить меня здесь, но разве это и есть великая цель, к которой вы идёте?

– Нет, – покачал головой Нерон. – Вы нужны нам живым, чтобы совершить обмен на Тиберия.

Женевьер прыснул.

– Всё никак не поймёте. Это борьба без смысла.

– Нам решать…

Нерон не успел договорить. Раздался выстрел. Пуля прошла навылет, попав в затылок, и вышла через щеку. Нерон выпустил из рук пистолет, медленно обернулся ко входу, где стояла референт Женевьера, держа дрожащими руками пистолет. Маленькая юная девочка. Нерон закрыл глаза, попытался шагнуть вперёд и рухнул замертво прямо у ног директора. Белоснежный ковёр окрасился кровью. Адриан попытался выхватить у девушки пистолет, подскочил к ней рывком, но тут же раздался второй выстрел и он почувствовал жжение в районе живота.

– Не нужно, Мария! – раздался голос Женевьера. – Не надо убийств, убери оружие.

Тяжёлый пистолет упал на ковёр, а сама Мария рухнула на колени, прикрывая бледное лицо руками. Зарыдала. Адриан схватился за живот, ладонь тут же стала липкой и красной. Пятно на белой рубашке разрасталось. Он почувствовал тошноту, огляделся по сторонам, стараясь утихомирить головокружение, опёрся о стену. Траян подскочил к лежащему на полу Нерону, Райан оказался рядом с Адрианом, подхватив его под плечо. Тело обмякло, во рту чувствовался неприятный привкус железа. Лоб покрыли испарины, боль усиливалась с каждым движением, превращаясь из точки на животе, которая образовалась в результате выстрела, в сковывающую всё тело и жуткую.

– Герхард, помоги, – переворачивая Нерона, выкрикнул Траян. Герхард не пошевелился, с ужасом перебрасывая взгляд то на Нерона, то на Женевьера.

– Поступай так, как хочешь, а не так, как надо, Герхард, – проговорил господин Женевьер, опуская руки. – Делай свой выбор, и пусть этот выбор будет только твоим.

Герхард схватил с пола пистолет, который выронила Мария, и направил его на Траяна.

– Что ты делаешь, мать твою? – выкрикнул Траян, сидящий возле Нерона. – Какого хрена, Герхард? Сейчас не до этого! Два человека могут умереть.

– Господин Женевьер прав, – дрожащим голосом сказал Герхард. – Вы отняли у нас то, что мы долго и упорно строили. Вы заставили нас подписать все эти соглашения, навязывая свой союз силой и запугиваниями. Я ненавижу вас всех, ненавижу за то, что испортили всем нам жизнь. Испортили жизнь Стелле… Ненавижу!

Голова Адриана падала на грудь, в глазах темнело. Он силился поднять подбородок, пытался не закрывать глаза, но тело как будто сделалось пластилиновым, ни один мускул его более не слушался. Раздался выстрел. Адриан дрогнул. Пришла тьма.

Глава 4