Пусть вспыхнет пламя

Двигатели «Берсерка» зажужжали. Машина приготовилась к взлёту. Военные лётчики настраивали оборудование. Сопровождающие офицеры вели доктора Тайлера в кабину, поддерживая его под локти. Жанна и Адриан стояли у входа, готовые к отправке. Адриан подошёл к Траяну и пожал ему руку.

– Удачи, – проговорил он. – Как только связь наладится, мы сразу дадим сигнал.

– И вам удачи там, – улыбнулся Траян. – Здесь, конечно, тухло, но, думаю, даже я найду себе развлечение на время командировки.

Он похлопал себя по груди, где находился карман с металлической коробочкой.      Адриан перевёл взгляд на Герхарда, который стоял рядом с Траяном. Они какое-то время смотрели друг другу в глаза, затем Адриан просто кивнул и быстрым шагом направился к коптеру.

Жанна была внутри. Она сидела напротив доктора Тайлера, копаясь в его личном планшете. Двери закрылись, коптер взмыл в небо. Адриан присел рядом с Жанной и пристегнулся.

– Вы опередили время на несколько лет, – оторвавшись от планшета, сказала она, обращаясь к доктору. – Это гениальное открытие, которое мы сможем использовать на благо нашего дела.

Доктор устало улыбнулся, снял очки, протёр их платком и надел обратно.

– Это открытие делалось не для вашего дела, – медленно проговорил Тайлер. – Я сделал его для людей, жаждущих свободы, требующих перемен. Людей, готовых изменить свою жизнь.

– Значит, для таких, как мы, – кивнула Жанна. – Мы подходим под все критерии, которые вы перечислили.

– Знаете, я никогда не считал возраст какой-то привилегией, а наоборот – слабостью. То, что я сделал открытие в свои семьдесят, а вы – в двенадцать, причём по степени важности – не менее значимое, а быть может и ещё более существенное, подтверждает моё суждение. Никогда ещё я не встречал столь одарённых лиц, прожив в Первом городе всю свою жизнь, а там, как известно, полно одарённостей. Взять хотя бы Тиберия. Он – гений. Это факт, не подлежащий оспариванию. И таких, как он, – там целое скопище. Но вот вы, Жанна, вы уникальный экземпляр среди прочих. Самый большой бриллиант в его коллекции, да и вообще – самый большой бриллиант. Это не бахвальство, это факт, да вы и сами знаете это. К чему я всё это говорю? Обычно у гениев есть слабые места, а если быть точным – все места слабые, кроме тех, где проявляется их гениальность. Ваше слабое место – это устремление за теми, кто не приведёт к гармонии. Вы ввязались в войну, думая, что воюете за дело правое. В действительности же правое дело не может быть воплощено в жизнь кровью, а на ваших руках, девочка, уже достаточно крови.

– Вы ничего обо мне не знаете, доктор, – сухо ответила Жанна. – Как и вы, я не считаю возраст форой. Как и вы, я прекрасно осознаю свою ценность и ценность своих открытий. Но, выбрав сторону, я сделала выбор, и выбор этот мой. Я не собираюсь приводить доводы в пользу своего выбора, потому что в силу разницы в мировоззрениях это будет пустая трата времени. Но раз уж руки мои, как вы выразились, в крови, я пойду до конца. И вы, доктор, сыграете в этой истории не последнюю роль. Как только мы прибудем, вы начнёте передавать свою технологию нашим людям. Когда они обучатся, когда будут отстроены все процессы, можете снова сбежать – куда глаза глядят. Никто вас не тронет, и никому до вас не будет дела. Но до тех пор вы будете работать на нас.

– А если я откажусь?

– Не побоюсь добавить крови на свои руки. Я слишком многим пожертвовала, чтобы дать вам такую возможность.

– Вот поэтому я и сбежал из Первого города, – проговорил доктор. – От таких людей, как вы, к таким – как Стелла. Они в Двадцать Четвёртом строят настоящую крепость, которая выстоит в любых условиях. То, что строите вы, – рухнет при малейшем дуновении ветра.

* * *

Доктор Тайлер спал в кресле. Жанна и Адриан молчали. Пилоты переговаривались по рации.

– Я знаю, что ты отпустил её, – вдруг сказала Жанна. – Но не виню. У каждого есть свои слабости. К тому же она больше не представляет опасности для дела. Двадцать Четвёртый город теперь под нашим контролем, и тебе пора сосредоточиться на ведении дел в Тридцать Втором.

– Ты довольна? – спросил Адриан.

– Чем я должна быть довольна?

– Тем, как всё сложилось. Жертвами, слезами, трагедией.

– Только не надо драм, – отмахнулась Жанна и скривила лицо. – Жертвы ещё будут, ты это прекрасно знаешь. Такова цена перемен.

– Скажи, – Адриан помедлил. – Жанна, дело было в Стелле?

– И в ней тоже, – сразу ответила она. – Она – препятствие. Для меня лично и для дела в частности. Серьёзное препятствие. Я могла устранить её более радикальным способом, но пощадила. Пускай бежит, поджав хвост, пускай исчезнет навсегда. Не понимаю только, когда вы успели с ней?..

– Прекрати, – он остановил её. – Тебя не касается, что я делаю и с кем.