Пустая шкатулка и нулевая Мария. Книга 1

И как раз поэтому она разозлилась, когда план сработал. Это как когда сталкиваешься с сильным противником в компьютерной игре и тратишь уйму времени на прокачку, а потом оказывается, что нужно было всего лишь использовать определенный предмет, чтобы сразу пройти дальше. Цели ты, конечно, достигаешь, но потраченных сил не вернуть.

— Ладно, я отвлеклась, хотя мы еще ничего не решили…

— Да?..

— Да. Или думаешь, что все закончилось? Что «Комнате удаления» настал конец?

«Комната удаления»? Наверное, она решила так назвать эту фигню с повторениями.

Но все-таки кое-что меня настораживало…

— Слушай, кажется, ты считаешь меня виновником из-за того, что я вспомнил имя Мария, так? Но на тебя-то почему не действует эта «Комната удаления»?

— Не сказать, что не действует, — еще как действует. Если бы я сдалась, прекратила вспоминать, «Комната» затянула бы и меня. Я бы постоянно повторяла одно и то же, как и все остальные. Вспоминать каждый раз сложно — все равно что держать на голове кружку с водой. Стоит пролить хоть каплю, и я вместе с остальными навсегда застряну в этом дне, который ты вечно повторяешь.

— Только забудешь, и затянет навсегда?

— Сам подумай: никто вокруг не замечает этих повторов. Даже ты не видишь, хотя сам их запустил. Просто растерял сознание и больше ничего не замечаешь.

Наверное, так и есть, раз это уже две тысячи шестьсот первый повтор…

— Конечно, куда проще забыть, но только не в моем случае. Я не забуду.

— Никогда?

— Никогда. Я не сдамся. Мне все равно, сколько будет повторов: хоть две тысячи, хоть двадцать, хоть двести миллионов. В любом случае я заполучу то, что мне нужно.

Снова это число — две тысячи. Почему-то в жизни мы часто с ним сталкиваемся. Но что, если взглянуть на эту цифру иначе? Например, в году триста шестьдесят пять дней, значит пять лет будут равняться тысяче восьмистам двадцати пяти дням. Получается, две тысячи повторов заняли даже больше пяти лет. Именно столько Отонаси провела здесь, взаперти…

— Хосино, ты правда не знаешь, почему создал «Комнату удаления»?

— А? Нет…

— Ха, вот, значит, как. Хотел уйти от вопроса и прикинулся, будто ничего не знаешь? Вполне понятно. Притворяться у тебя хорошо получается.

— Да не притворяюсь я!

— Тогда спрошу вот что, — мягко улыбнулась Отонаси. — Встречал?..

Встречал? Кого?..

Я снова застыл на месте, поскольку подобного вопроса никак не ожидал. С кем я должен был встретиться? Не знаю, не помню…

Но тут же все понял.

Да, я встречал его.

Не знаю когда и где — не помню. Но точно знаю, что встречал.

Я попытался вытянуть что-нибудь из памяти, но тут перед глазами будто опустился занавес, мне будто объявили: «Внимание-внимание, вход разрешен только персоналу».

— Ха-ха-ха, значит, все-таки встречал, — захихикала Отонаси.

Она все поняла, а затем понял и я.

Все-таки именно я, Кадзуки Хосино, породил эти повторы.

— Он должен был передать тебе кое-что… Шкатулку, которая исполнит любое желание.

Шкатулку? Видимо, она и стала причиной появления «Комнаты удаления».

— Да. И пожалуй, самое время поведать тебе о том, зачем я здесь. — Отонаси ни с того ни с сего расхохоталась, но затем продолжила: — Мне нужна эта шкатулка. — Больше смеяться она не собиралась.

Кажется, Отонаси считала, что шкатулка у меня, поэтому и пронзила ледяным взглядом.

— Ну, отдавай ее! — распорядилась девушка.

Получается, шкатулка все-таки у меня.

Но стоит ли отдавать вещь, способную исполнить любое желание? Из-за шкатулки Отонаси переживала один и тот же день уже две тысячи шестьсот один раз. Ради одного-единственного желания! Она готова наплевать и на мое «хочу», лишь бы сбылось ее. Вот оно что…

Это уже расстройство, одержимость.

Да, одержимость. Отонаси — одержимая.

— Я не знаю как…

И это правда. Но такой ответ означает и то, что я не готов так просто сдаться.

— Вот как. Значит, отдашь, когда вспомнишь?

— Ну…

— На самом деле, ты знаешь, просто забыл. Это как кататься на велике — не научишься, пока сам не сообразишь, как держать равновесие. Сложно описать, но ты поймешь.

— А можно как-то прекратить повторы, не отдавая шкатулку?

Отонаси снова наградила меня ледяным взглядом:

— Хочешь сказать, что не собираешься ее отдавать?

— Н-ну, не то чтобы…

Отонаси увидела мое откровенное замешательство и едва заметно вздохнула:

— Ладно. Вообще, из «Комнаты удаления» можно выбраться, если уничтожить владельца вместе с его шкатулкой.

— Уничтожить владельца?..

Владельцем она, видимо, называет обладателя шкатулки, короче говоря меня. Значит, уничтожить меня?.. То есть…

— Если ты погибнешь, то «Комнаты удаления» не станет, — потеряв ко мне всякий интерес, добавила Отонаси.

Значит, этой причины достаточно, чтобы *****?

Хочешь сказать, что то же самое будет и со мной? Что такой страшный поступок — единственный выход? Тогда не заставляй меня ждать — чем быстрее, тем лучше.

Утро третьего марта. Дождь, перекресток, закрытый поворот.

Я вижу ****, и зонтик выпадает у меня из рук. Вдруг все вокруг исчезает, все, кроме въехавшего в стену грузовика и крови на асфальте, которую сразу же смывают струи дождя. Я не сразу замечаю, что здесь, совсем рядом, стоит Отонаси.