Пустогрань

Муська пришла в себя. Оба стояли по колено в воде, сочащейся изо всех щелей. Квартира опустела, даже обои исчезли со стен. Серую коробку затапливало! Муська взвизгнула, вскочила на подоконник и принялась тормошить Тень. Тот снова утратил плотность, и лицо его расплылось в бесформенную маску. Он покачнулся, окинул взглядом комнату и так глубоко вдохнул, будто воздуха ему не хватало уже несколько лет.

– Что происходит?! Маричка?! Маричка! – закричала Муська, она с ужасом смотрела на хлещущую воду, пока Тень серым пятном не промчался по всей квартире и не остановился рядом с ней, отрицательно покачав головой. – Как же так? Что случилось?! Где она?!

– Я думаю, это все Венецианец.

– Я знаю, болван! Кто еще это мог бы быть?! Папа Римский?!

– Он тоже мог бы, если бы понимал, что происходит.

Тень не выглядел озадаченным, он не без интереса разглядывал происходящее вокруг до и после того, как они очнулись. Ничто не говорило о том, что он хоть сколько-нибудь волнуется. Муська же, напротив, металась по подоконнику, выглядывала в окно, пыталась слезть, но брезгливо отдергивала ногу от воды, глаза ее бегали от угла к углу, мышцы напряглись. Она боролась со страхом, удивлением и ненавистью к воде. Если бы не клятая жидкость, она уже летала бы по подъездам в поисках Марички.

– Она в опасности?! Что ты молчишь?! Что ты видишь там на своих маршрутах, следопыт?! Как тебя-то им удалось одурачить?

– С ней все в порядке. Если так можно сказать. Лучше бы ей находиться рядом с нами, но там, где она сейчас, просто очень темно и время идет по обычному земному циклу.

– Где, где она?!

– Я не вижу. Нас здорово запутал этот ценитель зеркал. В какой-то момент, мы сами не поняли как, оказались в одном из них, а Маричку он перевел в другое. А между нами поставил еще несколько… Я чувствовал, что это место опасно, но не мог объяснить почему. Венецианец всегда был нашим добрым другом…

– Чувствовал он! Добрый друг! Как нам ее найти?!

– Никак. – Тень бросил взгляд в окно, схватил обалдевшую от такого поведения Муську, забросил на плечо и вынес из квартиры. Вода хлынула за ними на лестничную клетку. Подслушивающий под дверью Мышь, опрокинутый волной, теперь озадаченно хлопал мокрыми ресницами и хватал ртом воздух. Тень поставил Муську на подъездный подоконник и принялся как ни в чем не бывало выжимать подол ее длинного плаща. Кошка-оборотень только таращилась на распахнутые двери квартиры, Мыша, постепенно иссыхающий водопад и Тень, сосредоточенного и спокойного.

– Мы ее потеряли?

– Да. Слишком много зеркал. Я запутался в отражениях.

– И что… Что ж теперь делать?!

– Мы вернемся к Дракону и решим.

– Почему ты, черт возьми, такой спокойный?! Мы провалили миссию, мы потеряли девчонку, понимаешь? Обычную девчонку в нашем чертовом мире! Ты хоть понимаешь, что может с ней случиться? Она же вообще не готова ни к чему такому, нас же с тобой послали помогать ей, охранять ее, а мы только пялились в окно, запертые в зеркале, которое даже не заметили?! Да ответь же!

– Я не могу говорить, когда постоянно говоришь ты.

– Отвечай!

Мокрый Мышь беззвучно махал веничком, его коленки мелко дрожали, и он старался не смотреть на взбешенную кошку.

– Ты слишком много на себя берешь, киса. Эта девочка вовсе не так проста. Я пока не понимаю как, но она сама проложила себе дорогу, которой сейчас и следует. И нам остается только позволить ей это. Вот и все, что я сейчас вижу. Думаю, немного позже мы во всем разберемся. А сейчас нам не следует кричать. Или ссориться. Или ругаться. Видишь, мы тут уже порядочно намусорили твоими воплями, правда, Мышь?

Мышь только кивнул и продолжил сметать воду вместе со ссорой куда-то вниз. Он бросил взгляд на Муську, дрожащую от ярости и бессилия, сочувствующе покивал головой и продолжил спускаться на третий этаж, ритмично орудуя веником.

– А вот и лифт. – Тень снова взвалил Муську на плечо и поднялся по ступенькам.

Где-то внизу слышалось ворчание Мыша, а приоткрытая дверь квартиры Венецианца поскрипывала под порывами теплого сирокко. Двери лифта захлопнулись.

Василий Петрович внимательно выслушал историю, бережно держа в руках калошу Сонника. Затем, ничего не говоря, опустил ее в чемодан и вернулся за стол. Муська сосредоточенно заплетала в косички красную бахрому скатерти, Маячник грозно молчал, Марионеточник подпиливал ногти, Тень покачивался за спиной у Бабы Зины, занятой вязанием. Некоторое время стояла тишина, слышались только постукивание спиц да редкие вздохи.

Все пошло не так. Причем совершенно непонятно, с какого момента. Маячник со всем своим видением не углядел важный поворот, знающий назубок все тропинки Тень даже не подозревал, что не только он умеет это делать. И у них не было ни малейшего плана на случай, если с Маричкой что-то случится!