Пустогрань

– Не хочешь со мной? Там будет много теплой воды, много мягкого песка и такая тишина-а-а…

Охотник резко сбросил Русалку с куба и прижал коленом к полу, бокал выпал из ее рук и покатился к концертной яме плавным полукругом.

– Зачем ты пришла?! – прошипел он, склоняясь вплотную к ее лицу. – Думаешь, я не увижу двойного агента? Думаешь, я настолько идиот, что поддамся на песенки сирен, которые однажды приснились даже не мне?!

– Я… Нет! Что ты?! – Русалка попыталась отнять руку от горла, но только получила пощечину. На глаза снова навернулись слезы, а румянец стремительно сошел со щек.

– Я все вижу и все понимаю. Чего вы добиваетесь?! Соблазнить меня? Отвлечь? Неужели ты думаешь, что я поверю, будто ты просто так вышла оттуда и просто так меня нашла?! Как ты меня нашла?!

– Лифт… Я приехала на лифте… Он помнит. – Русалка задыхалась, голос почти пропал.

– Ну да, малыш-червяк, конечно-конечно, заколдованный настолько, что игнорирует магию! Может, ты и добралась сюда сама, но точно не сама до этого додумалась, тупая рыбина! Мне невыносимо даже смотреть на твои ужимки! Ты расскажешь мне весь ваш проклятый план, а иначе я просто убью тебя прямо сейчас!

– Но я… я только… я только знаю, что они хотят заманить тебя… и всех расставить по позициям, чтобы ты не мог вырваться. – Глаза ее закатывались, голос хрипел, дыхание срывалось.

– Не-е-ет, этого недостаточно! Зачем ты здесь?

– Я только хотела уйти от них! – из последних сил просипела Русалка. Охотник резко отпустил руку, встал и брезгливо встряхнул запястьем. Русалка закашлялась и перевалилась на бок, судорожно хватая ртом воздух. – Поверь… Я только хотела…

– Это уже неважно… Неважно. Я и так узнаю все, что мне нужно. Вместе с тем, что таят в себе твои прекрасные глаза…

Охотник увидел, как расширяются зрачки Русалки, и оскалился. Его пальцы уже вытягивали нить цвета морской волны откуда-то из-под волос Русалки. Она в ужасе смотрела на происходящее, но не могла вымолвить ни слова. Охотник наматывал на палец струящееся ручьем Зерно Русалки.

– Мне вовсе не нужны твои слова. Мне не нужны твои глаза. И губы твои мне не нужны. Я ненавижу капризных нытиков и предателей. Ты могла с тем же успехом просто пригласить меня в гости и накрыть на стол… Но ты, я вижу, предпочитаешь представления, а, рыбка?

Он приложил палец к губам и облизнулся. Русалка протянула руку, но не смола выдавить из себя ни слова, только в страхе тянулась за лентой своего дара. Охотник подмигнул ей и втянул в себя и глубины, и песни, они пахли устричным маслом и чуть похрустывали солью на зубах. Русалка еще несколько мгновений смотрела на Охотника – и взгляд ее медленно потух.

Охотник довольно облизнулся снова, пнул тело Русалки и посвистывая взобрался на свой куб. Итак… По телу разливалось долгожданное тепло, оно волнами омывало его, подбиралось до плеч, по горлу до самой макушки. Он откинулся на спину и замер с закрытыми глазами. Да, можно было все же потянуть удовольствие, но как же она достала его! Такая красивая и такая пустая! Дура! Но это было вкусно, о, должно быть, еще несколько минут он точно сможет покачиваться на этих волнах… Возможно, в них удастся рассмотреть еще какие-то ее воспоминания. Но сейчас так хорошо, не хочется думать ни о чем другом. Перед глазами проплывали фигуры огромных китов, их толстые животы облеплены миллионами медуз и похожи на подбородки седых стариков, подводные пещеры расцвечены голубым, перламутровым, розовым, вода теплой невидимой струей несла его куда-то в приятные пучины насыщения…

Если бы можно было не открывать глаза и навсегда сохранить чувство наполненности, он бы посчитал, что счастлив. Впрочем, что такое это счастье? Секундное настроение, зачастую не подкрепленное ничем, кроме дурацкой улыбочки на физиономии. Оно ему не нужно. И даже этот покой ему не нужен, потому что и покоя он не знает: всегда есть что-то большее, чем голод. Сейчас, пресыщенного, его все равно тянуло и царапало настойчивое желание получить новую порцию. И он сможет получать их снова и снова, да еще и менять их вкус по своему желанию. Как только доберется до девчонки. Возможно, она уже разобралась с тем, что умеет делать, а может быть, и нет. В любом случае попытаться стоило. И разваливаться в темном уголке подобно сытому пауку – это не его сущность, нет, пора действовать.

Охотник соскочил с куба, бросил безразличный взгляд на тело Русалки и спрыгнул со сцены. Он двигался плавно и бесшумно, проходя мимо кресел. И почему его потянуло на театр? А что, пещера в горах была бы лучше? Он усмехнулся и открыл двери в холл.