Пустой мир 3. Короны королей (СИ)

«Грозное небо» имел несколько кают-компаний на разных уровнях, но та, что находилась на центральном, была одной из самых маленьких и предназначалась для встреч офицеров корабля в неформальной обстановке, где они могли отдохнуть от строгой дисциплины и побыть простыми людьми, у которых тоже есть свои слабости. Декорированная в стиле интерьеров древних воздушных кораблей, обшитая панелями, имитировавшими настоящее дерево, с кожаной мягкой мебелью и большим общим столом на высоких ножках в самом центре, где был установлен голограммный проектор. Пол закрывали ковры из синтетических шкур, устойчивых к вытиранию и вытаптыванию, до сих пор сохранившие первоначальную мягкость, несмотря на довольно долгий срок службы корабля.

Когда бароны вошли, на диванах и креслах вокруг стола уже сидели граф Фларский в полевой форме своего феода и несколько сопровождавших его союзных феодалов. К своему удивлению, Эдвард обнаружил среди них и своего нового вассала — бывшего гористарского подданного Де Семпри — сидевшего с видом человека, одержавшего крупную победу.

— Эдвард, очень рад тебя видеть, — Делай, выказывая дань уважения своему союзнику, поднялся и подошел поприветствовать его лично. За последнее время, как отметил барон, его рукопожатие окрепло, что во многом было связано с частым использованием боевого костюма. Несмотря на то, что псевдомускулатура принимала на себя практически весь вес снаряжения, мышцы из-за остаточных разрядов нейроинтерфейса постоянно находились в напряжении, что приводило к быстрому их укреплению. Графу теперь по необходимости часто приходилось бывать на фронте, поскольку дипломаты в столице потерпели окончательное и бесповоротное поражение, последние попытки переговоров зашли в тупик, а королевским войскам из-за начавшегося вторжения Саальта было уже не до того, чтобы пытаться помирить разругавшихся дворян.

— Я тоже рад видеть вас в добром здравии, господин граф, — сказал Эдвард, отвечая на приветствие. — Жаль только, что наши встречи чаще происходят по необходимости, чем по обоюдному желанию.

— Идет война, — Делай вздохнул, и посмотрел на сопровождающего Эдварда человека. — Рад приветствовать и вас, господин Квенти, Карийский барон, — фларский граф чуть поклонился, приветствуя молодого феодала.— Я скорблю по вашему отцу вместе с вашей семьей. Он был достойным человеком, не заслуживающим такой ужасной кончины.

— Благодарю вас, господин граф, — Квенти тоже поклонился. — Мой отец умер как солдат, на фронте, защищая собственные земли, и я могу лишь надеяться, что оправдаю его ожидания, возложенные на меня как на преемника.

— Хорошие слова, друг мой, — кивнул Делай, но быстро снова приобрел серьезный вид. — Однако, пора переходить к делам насущным. Честно признаться, я в спешке должен был покинуть дела в своем феоде, который сейчас оказался под ударами войск графа Розмийского. И хоть ситуация пока что складывается благополучно, мне бы хотелось, чтобы операция здесь оправдала те ожидания, которые возложил на нее наш общий друг, — он кивнул в сторону Эдварда, — Остезейский союз, как я понимаю, наша следующая цель. Мне хотелось бы услышать разъяснения барона Тристанского, почему именно сейчас нам необходимо открывать новый фронт, когда угроза вторжения Саальта стала даже слишком реальной.

Члены его свиты согласно кивнули головами. Большинство из них Эдвард знал, если не лично, то просто в лицо, встречавшись прежде при королевском дворе или по насущным делам внутренней политики королевства. Представители молодых и сильных феодов, готовые потеснить старую власть ради своих интересов, и готовые рискнуть всем ради надежды на лучшее будущее. Уже постаревшие, с первым серебром седины, которую не убирали, намеренно демонстрируя свой возраст, но все еще активные и готовые драться. Именно на таких людей опирался фларский дворянин, будучи сам родом из феода за пределами острова Рейнсвальд. Метрополия закостенела во внутренних спорах, и только такая новая кровь из развивающихся феодов могла спасти положение. Делай выступал за новые реформы, признание молодых феодов и активную колонизаторскую политику, расширение подконтрольных территорий и зон влияния. Граф Фларский пообещал этим людям именно то, что они хотели, и теперь были готовы сражаться за него до последнего.