Пустой мир 3. Короны королей (СИ)

— Я не собираюсь открывать второй фронт в Остезее, — сразу признался Эдвард, взяв слово. Он сидел за столом напротив претендента на престол, по правую руку расположился Квенти, напряженный даже больше обычного, — Я собираюсь напугать союз местных баронов достаточно, чтобы заставить их отказаться от союза с Вассарием Гельским, чьи силы сейчас массировано атакуют Карийский баронат. Потеря Карии для нас не допустима, точно так же, как и затянувшаяся позиционная война на фоне вторжения извне. Думаю, всем присутствующим здесь хорошо известно, что Саальт перешел в наступление и в настоящее время штурмует крепости королевских войск на дальнем Приграничьи, и даже по самым оптимистичным подсчетам менее чем через три полных недели будет здесь, на территории острова. К этому времени мы должны, если не закончить войну, то хотя бы сформировать союз, способный отразить это нападение. Для этого нам необходимы возможности и влияние Остезейского союза.

— Остезейцы вряд ли нас поддержат, — подал голос один из сопровождавших Делая феодалов. — Эти люди считают в первую очередь деньги, а Вассарий фактически поддерживает свою армию на те средства, которые банкиры ему выделяют. Откажись они от него, и миллиардные суммы уйдут в пустоту, поскольку он их не вернет, — развел феодал руками под одобрительные кивки остальных, — что вы можете предложить им такого, чтобы они расторгли выгодную сделку?

— Их жизни, — четко сказал Эдвард, — и достояние. Если Остезейский Союз не захочет сотрудничать с нами, то нужда в нем отпадает, но нельзя допустить, чтобы его возможностями мог воспользоваться кто-то еще…

— Эдвард, — протянул Делай, — мне кажется, твой подход слишком радикален.

— Господин, могу предложить вам обратиться с тем же самым к Аллирду, когда тот явится к воротам столицы со своей армией, — холодно ответил Эдвард, устраиваясь на своем месте поудобнее, — когда речь идет о выживании всего королевства, даже жизни миллионов не являются слишком серьезной ценой. Эскадра тристанского феода, которая прибыла к островам, несет на себе почти тысячу ракет с боеголовками «черное око» класса Судного Дня, этого оружия достаточно, чтобы превратить территорию Остезейского союза в решето, перепаханное воронками.

— Подобные боеголовки постановлением Иинана Третьего были запрещены к использованию в пределах королевства! — сказал кто-то возмущенным тоном. — Тем более, в подобных масштабах. А производство и хранение оружия класса Судного Дня и вовсе запрещено феодалам. Одно то, что они у вас есть, доказывает двойственность ваших намерений!

— Еще мой отец начал работы по созданию оружия, которое в будущем могло бы спасти феод и все королевство, и сейчас лучшее время, чтобы его использовать, — ответил тристанский барон, смерив спорщика ледяным взглядом. — Многие из нас нарушали королевские указы, запершись в собственных замках вдали от посторонних глаз, не так ли, герцог Сомерьи?

— Вы обвиняете меня в том, что я нарушал королевские законы? — с вызовом в голосе поинтересовался его соперник, но разгорающийся спор был прерван кашлем Делая, решившего взять слово.

— Господа, сейчас не время для споров, — развел руками претендент на престол. — Все мы так или иначе нарушили королевскую волю, ввязавшись в гражданскую войну, и глупо сейчас уличать друг друга в тех или иных прегрешениях. Мы должны действовать, а не спорить, и, соответственно, пользоваться тем, что есть. Оружие Эдварда нам точно потребуется, если не против Союза, то против войск Саальта, которые точно не будут считаться с нашими законами. Сейчас же у нас на повестке дня предложение от уважаемого тристанского барона вступить в переговоры с Остезейским союзом, надавив на них угрозой вторжения, — он сел прямо. — Я жду ваших мнений конкретно по этому вопросу, чтобы принять решение.

— Мой отец всегда говорил, что слова могут оказаться сильнее любого оружия, — совершенно неожиданно подал голос Квенти, и все с удивлением посмотрели на него. — Если есть возможность превратить противника в союзника, то ее необходимо использовать. Ну, или хотя бы попытаться…

— К словам Карийского барона действительно стоит прислушаться, — кивнул Делай, бросив быстрый одобрительный взгляд на Квенти. — Его отец погиб ради наших интересов, и долг каждого из нас сделать так, чтобы эта смерть не была напрасной. К тому же многие в курсе, что сделал Вассарий…

— Карийские войска выступят с вами только на том условии, что судьбу Вассария Гельского решит Карийский Дом, — не дал ему договорить Квенти, сказав с максимальной твердостью в голосе, на какую был только способен. — Этот человек запятнал честь моего Дома. Я требую права мести, чтобы память моего отца не осталась оскверненной!