Пустые Холмы

– Нет. Ты советуешь то, что мог бы посоветовать враг. Я никогда этого не сделаю.

Муромец улегся на траву и снова расхохотался.

* * *

Полина вынырнула, проплыв всего несколько метров. Она обернулась, но Митю с Севой отсюда уже не было видно. Дыхание ее сбилось, сердце застучало беспокойно, и защита Водяной магии, позволявшая ей проводить на речном дне гораздо больше времени, чем любому другому человеку, исчезла. Сегодня она тренировалась усерднее обычного, потому что тренировки позволяли заполнить ширящуюся в груди пустоту.

Полина тряхнула головой. Слова, которые она случайно услышала от Мити, складывались в странную фразу: «Подумаешь о браке с моей сестрой». Что он имел в виду, спрашивая такое у Севы? Может, ей просто послышалось и сознание таким образом сложило знакомые звуки? Брак с его сестрой… с Анисьей… Какой еще брак? О чем же они говорили? О чем спорили?

Полина нырнула. Нужно было выкинуть их из головы. Почему? Почему ее все еще волновало все, что касалось Заиграй-Овражкина? Она ведь встречалась с Алешей Поповым, целовала Алешу и позволяла ему целовать себя! Зачем же тогда думать о другом? Но от попыток забыть Севу становилось еще хуже. Сердце ныло, по телу разливалась тоска. Она чувствовала к нему столько всего, что сама давно запуталась. Знала точно одно: стоило увидеть его хотя бы мельком, и боль потом длилась еще несколько часов. Ее можно было заглушить тренировками, встречами с Маргаритой и Анисьей, поцелуями с другими парнями, разговорами с Митей и Василисой и размышлениями о том, что происходило сейчас в Тридевятом государстве. А потом все начиналось заново.

Когда она подплыла к берегу, там уже ждала Дарья Сергеевна.

– О, Афанасий все-таки принес полотенце и платье! – воскликнула Полина вместо приветствия и быстро выкарабкалась на берег, не глядя на наставницу. Не хотелось встречаться взглядом: Лиса мигом поймет, что с ней что-то не так. Домовой и впрямь откликнулся на ее просьбу и оставил на пеньке ее вещи.

– Могла бы я подумать, что наступит день, когда Водяная колдунья будет являться на встречи прямо из реки?! – В голосе Лисы слышалась улыбка. Полина знала, что наставница наблюдает за ней и уже считывает волнение по движениям: по тому, как она суетливо растирает руки и ноги, как резко натягивает платье поверх мокрого купальника. – Как ты себя чувствуешь?

«Нормально», – хотела ответить Полина и уже даже открыла рот, но в самый последний миг успела остановиться. Нет. Она не будет больше врать самой себе! Не будет произносить дежурных фраз и делать вид, что с ней все в порядке! Только вот что говорить вместо этого, она пока не знала, поэтому просто обернулась и застыла, глядя на наставницу.

Лиса тоже смотрела на нее, и выражение лица ее менялось, словно по самому эту молчанию она узнавала о произошедшей внутри Полины перемене. Полине стало жутко, словно кто-то сорвал с нее последнюю тонкую броню. Она почувствовала себя уязвимой, совсем не защищенной, будто стояла голая посреди враждебного города с сотнями машин и прохожих. Но секунды текли, превращаясь в минуты, и ничего страшного не происходило. Никто не толкнул ее, не сделал больно, никто не рассмеялся над ее глупостью, над нелепостью ее чувств. В глазах наставницы что-то сверкнуло.

«Слезы?» – удивилась Полина, но не успела опомниться: Лиса решительно шагнула к ней, коснулась ладонями ее щек и вдруг поцеловала в лоб.

– Ну вот теперь… теперь ты готова, – прошептала она.

– К чему? – так же тихо ответила Полина.

– К Посвящению. Свою задачу я выполнила… Ты готова. И тебе больше не нужен наставник.

– Вы всегда будете мне нужны!

Они обнялись. Полина расплакалась, больше не в силах сдерживаться, но Лиса ничего не спрашивала и только гладила ее по волосам. Вопрос Мити звучал в голове с новой силой. Полина заливалась слезами. Было горько и больно, все происходящее казалось несправедливым, жестоким. Она больше ничего не понимала. Она устала и от проклятия, и от самой себя.

* * *

Сева не сразу решился поговорить с Анисьей, втайне надеясь, что ее мать не делилась с ней своими планами. Он видел ее на Боевой магии, а потом в столовой в компании Маргариты. Закончив ужин, она сама направилась к нему, и по одной ее улыбке он понял, что о планах матери она знает, а вот о его решении – нет.

На входе они едва не столкнулись с Полиной, которую вел под руку счастливый Попов. Сева шарахнулся в сторону, чем привлек подозрительный взгляд Водяной. Вид у нее был странный, как будто заплаканный. В голове совсем некстати всплыли советы Муромца.

– Я ждала, когда ты подойдешь. – Анисья улыбнулась, смущенно порозовев. – Такой случай… даже не знаю, что и сказать.

Сева видел, как Водяная обернулась, когда они проходили мимо, словно ждала, что Анисья или он сам объяснятся, куда и зачем уходят вдвоем. Или ему просто хотелось думать, что ей есть дело? На замечание Анисьи он не ответил и молча указал на Говорящий сад, понадеявшись, что в этот час там никого не будет.