Пустые Холмы

Ярилина рукопись снова налилась светом, засверкала золотой пылью, и страницы зашелестели на ветру. Ирвинг подошел к книге, заглянул в нее и направился к Севе. Митя открыл глаза как раз в тот миг, когда Ирвинг вытянул Заиграй-Овражкина из круга. Сева склонился над страницами. Выражение лица его переменилось, грудь стала вздыматься часто, будто ему перестало хватать воздуха. Он занервничал – Митя почувствовал это на себе. Что открыла ему Рукопись? И почему рука его машинально скользнула к поясной сумке? Он смежил веки и уперся руками в книгу, как если бы его охватила слабость. Он что-то узнал. Что-то понял. Но что же?

Водяная колдунья была далеко, но видела все, что происходит на горе. Росинки стали ее глазами: каждая капля отражала соседнюю и заодно весь мир целиком. Мимо брели непосвященные, они касались ее руками, она тоже пыталась потрогать каждого – их Посвящение было общим, несмотря на то, что ей сейчас предстояло встретить Старообрядцев, а им – укрыться туманом и совершить что-то, о чем ей уже никогда не узнать.

Ирвинг глядел на совсем молодых ребят, образовавших круг, и больше не видел в них тех воспитанников, которых знал. Теперь они казались ему столбами света, пучком вибраций и вспышками магии. У них не было возраста и даже четко очерченных тел. Мозг отказывался понимать это, и он постарался успокоить его беспокойное бормотание, стать наблюдателем и просто впитывать. Это земля Заречья выпускала на волю свои силы, это она создала этих детей, чтобы… чтобы что? Дать отпор кому-то? Изменить ход истории? Защититься или одарить? Почему Союз Стихий возник именно сейчас? Ах, каким трудным и прекрасным было незнание! Мудрый колдун понимал, что не получит ответа. Ведь важен был не ответ, а сам вопрос.

– Река! – воскликнул Митя. – Они у реки!

Никому и в голову не пришло спросить, как он это узнал. Анисья прыгнула на Окрошку и взмыла ввысь.

– Союз остается на холме! – приказал Митя. – Воспитанники, окружите их и защищайте друг друга любыми способами. Дружинники, старейшины – все вниз! Ждать у подступа!

Рарог распушила хвост, взмахнула крыльями и выпрямилась. Ярилина рукопись захлопнулась, птица подхватила ее и взмыла над холмом, зависнув в небе огненным шаром. Звягинов бросился вниз – вести на Посвящение своих воспитанников.

Митя видел туман и высоченную, гнилую спину Лиха глазами Полины, он видел потускневшую от тумана дорогу и темную гладь Нищенки глазами Анисьи. Прочные невидимые нити связывали его с каждой из них. И вот на противоположном берегу, где чары Заречья перестали работать, появился человек в плаще.

– Преврати меня, – слышал Митя чей-то неясный шепот, раздававшийся как будто сразу отовсюду. – Я сила внутри нутра. Я тот, кому прощают грехи: смерть, кровь… Простят и сейчас – так повелела сестрица. Я здесь! Я прямо здесь! Протяни руку, выпусти меня из тьмы! Преврати! Преврати, заклинаю тебя! Не пачкай в чужой крови руки…

Дима Велес глянул на залитый нежным туманом берег, и сердце его дрогнуло. Геша и Огнеслав выросли по бокам, за ними появились остальные.

– Нищенка – последней предел.

– И как его преодолеть? – спросил Огнеслав.

– Перепрыгнуть за мной. Это самое узкое место реки.

Дима резко, чтобы не дать себе времени передумать, оттолкнулся ногами и перелетел с одного бережка на другой, лишь чудом не коснувшись пяткой кромки воды. Геша ринулась было за ним, но Огнеслав успел выставить руку и перехватить ее. Зато Белозар – друг Берендея, отправившийся с Огнеславом по Берендеевому настоянию, оказался на пару шагов дальше и потому сиганул через реку, никем не остановленный. В тот же миг из воды выпростались две серебристые руки с когтями и сграбастали его прямо в полете. Он успел лишь издать изумленный вскрик, прежде чем скрылся в пучине с головой. Река снова дружелюбно зажурчала.

Геша рассерженно вырвалась и бросилась к берегу – под ногами бежала студеная прозрачная вода.

– Что это было? – прошипела она, глядя на Велеса на том берегу: Дима холодно смотрел в ответ и медленно пятился.

– Нежить, – ответила Вея. – Русалки, морянки или бродницы.

Вея тоже не спускала с Димы глаз, но понимала, что звать его бесполезно. Он вывел их к Заречью и бросил… Дорога назад им была тоже закрыта: без проводника в том призрачном лесу они будут плутать вечность.