Путь бесконечный, друг милосердный, сердце мое (СИ)

– Ну, это тоже не следует сбрасывать со счетов. Не то чтобы у тебя большая армия поклонников, но к твоему мнению прислушиваются вполне искренне. Собственно, то, что, как я почтительнейше предполагаю, является твоей главной ценностью, – это, хм, не сердись, Берт, прошу тебя, твоя псевдоинтеллектуальность. Как ни странно, она привлекает людей. Еще и редактируют твои опусы таким образом, чтобы они были чуть неопределенней, чем допустимо для выражения собственного мнения. А референтный материал создан. Если что, когда необходимо, когда следует скорректировать чье-то мнение, кое-кто может сослаться, опереться и прочее. Понимаешь?

– Ты только что лишил меня иллюзии независимости, – морщился Берт.

– Помилуй, она тебе нужна?

– Иллюзия? Или независимость?

– Начнем со второго, дражайший, упрямейший Берт.

И Горрен мог медленно, печально, жестом престарелого, но все еще живущего своей славой балеруна сложить руки на коленях, тем более они были хороши, и колени, и руки; он мог и голову к плечу склонить в иронично-внимательном жесте. Спектакль оказывался что надо, и все намерения Берта побраниться, оскорбиться и повоспитывать его таяли, как туман на рассвете.

– Это очень хороший вопрос, на который я, боюсь, едва ли могу дать вменяемый ответ, – криво усмехался Берт.

Горрен понимающе улыбался. Берт был неглупым типом и вполне ловко допускал в свою жизнь людей, способных определять для него цели. Его, к примеру. Альбу. Даже Коринта. Окажись в ситуации, когда ему пришлось бы принимать все решения, Берт не обрадовался бы, для него это богатство могло оказаться мельничным жерновом на шее.

Иллюзия независимости тоже была нужна Берту скорей для того, чтобы не отличаться ничем от многих и многих людей, охотно рассказывавших о «я», «мне», «мое». Но даже лишившись ее, он ни в коей мере не был бы задет. Подумаешь, невидаль: одной иллюзией больше, одной меньше.

Горрен продолжал, словно чтобы подсластить пилюлю:

– С другой стороны, я вынужден признаться, что с учетом твоей мании заводить знакомства и развязывать языки твоим новым знакомым, ты узнаешь куда больше, чем думаешь и считаешь сам. Если бы твои наблюдения не устраивали вышестоящих, ты бы так комфортабельно в Европу не летал.

И Берт снова летел в Европу, который уже раз за последние полтора года. Это по-прежнему был первый класс; стюарды в нем были по-прежнему любезны, но что-то в их поведении было этакое, настораживающее, словно они прошли не столько школу стюардов, сколько стажировку в какой-нибудь частной армии: какие-то особенные, характерные движения, скупые и отточенные, отношение к пространству – они как один располагались таким образом, чтобы в случае чего обезвредить пассажира, буде ему нечто противоправное взбредет в голову. И выглядели они далеко не фееподобными созданиями, напротив. И кроме этого – Берт был не уверен, но не менее двух людей точно были куда больше похожи на сотрудников службы безопасности, чем праздных пассажиров. Он же вспоминал одного человека, с которым познакомился лет шесть назад в зале ожидания в аэропорту; тот оказался капитаном экипажа, летел в Лагос, чтобы там усесться в капитанское кресло. И вот он как-то высокомерно хмыкнул, когда Берт заметил, что вполне естественно относиться с подозрением к этим полевым агентам-безопасникам, но при этом пассажиры не могут не чувствовать себя уверенней, зная, что за их безопасностью следят. Берт удивился, даже, казалось, опечалился, и это так хорошо сыграло на самолюбии капитана, что он поведал страшную тайну: миф о присутствии агентов безопасности – это миф, не более, выгодный прежде всего авиакомпаниям, воздействующий на пассажиров благоприятным образом, в положительном свете представляющий компанию человечеству.

– А на деле, Берт, эти жлобы заботятся только о своем кошельке. Еще восемь лет назад я летал к месту назначения в бизнес-классе, и у меня был чуть ли не личный стюард. Затем место в бизнес-классе доставалось мне, если кто-то его не выкупал. А теперь я не могу об этом и мечтать. Хорошо хоть в эконом-класс не вышвырнули, – жаловался он. – Если бы ты знал, какие отели я видел, когда только-только стал капитаном! А теперь я могу рассчитывать в лучшем случае на три звезды. Более того, эта их экономия до добра не доведет. Они начали экономить на врачах. Мол, хорошая медсестра в хорошо оборудованном медкабинете и при наличии тщательно составленной программы осмотра может то же самое, что и врач, так зачем же платить втридорога? Об экстренных случаях эти жлобы не хотят думать.