Путь бесконечный, друг милосердный, сердце мое (СИ)

– Хорошо. Мы сейчас имеем генсекретаря, который кроток, терпелив и предпочитает, чтобы все за него решали министры и советники. При этом…

Он рассказывал то, что Амор в принципе знал достаточно неплохо. Он смотрел на это с другой стороны, разумеется, сквозь призму епископских писем, но вынужденно составлял достаточно определенное представление о политике – все-таки церковь вообще и его приход в частности зависели от политики. Согласятся ли чиновники рассматривать действия отца Амора как благотворительность. Позволят ли чуть расширить школьную программу, чтобы учить не только катехизису и не только детей, а банальной грамоте всех желающих – их было много, неграмотных или малограмотных, даже после бесконечных просветительских программ. Выделят ли субсидию на хоспис и почему, и к кому и как обратиться, чтобы выделили. И так далее. Ему приходилось разбираться и в политике высшего уровня, чтобы иметь возможность пугать мелкого бюрократа мнениями высших властителей, указывать на законы или что угодно, лишь бы сработало.

Это не обеспечивало Амора возможностью делать прогнозы в политических играх, разве что уворачиваться от последствий. Яспер, очевидно, знал это, поэтому взялся за трудное дело –объяснять почти дилетанту, что творится наверху и к чему следует готовиться малым мира сего.

Генсекретарь был слаб, сознательно выбрал такую позицию. Не то чтобы члены национальных правительств так просто смирились бы с иным человеком во главе лиги. В Африке было несколько государств, предпочитавших сохранять за собой право самостоятельно решать проблемы внутри страны и с соседями, и не всегда способы решения и долгосрочные их последствия соответствовали целям и задачам Лиги. Соответственно человек в ее главе, который не особо настаивал на панафриканской политике, предоставлял главам национальных правительств право действовать вне рамок Лиги, был очень удобен для значительной части членов Лиги. Только слишком безвольный мало кого устраивал, и кроме того, члены Лиги предпочитали выбирать такого, который бы оказывал преференции своей стране. Нынешнего лидера выбрать было сложно, и Яспер Эйдерлинк, тогда еще лейтенант, видевший всю ту кухню изнутри, мог немало рассказать. Он тогда убедился в сомнительных моральных качествах господ политиков, а дальнейшие встречи и столкновения с ними только убедили его в этом. Даже демонстративное самоустранение главы Лиги, которое он называл по-разному: «приверженность геополитическим ориентирам регионов», например, или «нежелание униформизировать политику огромного континента, интегрирующего разные культуры и даже цивилизации», и прочая, и прочая, воспринималось Яспером скорей как беспринципность, чем наоборот – приверженность определенным, сугубо индивидуальным принципам, вроде невмешательства, ненасильственной и добровольной интеграции и так далее. Он-то был категорически уверен, что положение генсекретаря обязывает, возможности – тем более, и разыгрывать из себя благочестивого отца-духовника недостойно такого высокого чиновника, особенно в такое время.

– Какое такое время? – мрачно удивился Амор. Не то чтобы он сомневался, что время было непростым и становилось все сложнее, но он хотел уточнить, что именно имел в виду Яспер.

– Честно? – тихо прошептал Яспер, подавшись вперед. Он отодвинул блюдо в сторону, оперся о стол. – Ты никогда не думал, за чей счет Земля намерена распространиться аж до Луны и Марса? Все, что можно было добыть и разведать в Европе, Азии и Америке, уже разведано. С Антарктиды взятки гладки, кто там будет бурить десятикилометровый слой льда, чтобы вляпаться в озеро. Что остается? Угадай. А теперь подумай еще раз. Где сидят самые крупные корпорации, Амор? Скажешь, в Йоханнесбурге?

Он шумно выдохнул и откинулся назад.

– Чтобы кому угодно из больших мира сего можно было дальше расти, им нужно сырье, – угрюмо продолжил Яспер. – Из того, что я вижу в Лиге, им очень нужно сырье. До такой степени, что они готовы терпеть людей, которые подсобляют не только им, но и конкурентам. Но, Амор. – Он наставил палец. – Но. Месторождения даже в Африке небесконечны. Даже если принимать во внимание все заморочки, которые придуманы, чтобы добывать полезные ископаемые даже в центре пустынь, все эти крытые города и поезда и все остальное, этого мало для всех.