Путь домой (СИ)

Увидев опухшее, заплывшее от побоев лицо Джона впервые, Шерлок почувствовал настоящую физическую боль в сердце, горло мучительно сдавило, а осознание своего поступка навалилось многотонным прессом. Память так и не вернулась, и Шерлок не ожидал, что все окажется настолько серьезно, хотя его собственные травмы и должны были дать подсказку. Джон спал беспокойно, стонал и метался на кровати, морщась от боли в сломанных ребрах – кошмары, о содержании которых нетрудно догадаться. На людях он старался держаться, улыбался и мило беседовал с медсестрами, но стоило ему остаться одному, как хваленая выдержка куда-то девалась.

Однажды Шерлок пробрался в палату и, стараясь не смотреть на Джона, чтобы не растерять последние остатки самообладания, выкрал его медицинскую карту – ему нужно было знать, нужны были цифры и факты – верные помощники в оценке ситуации. Тогда все закончилось провалом: зачитавшись, Шерлок не заметил приближения медбрата и вынужден был убегать с «места преступления».

Сегодня он решил повторить свою вылазку, но замешкался у порога, уловив в беспорядочном бормотании Джона свое имя. Шерлок резко обернулся, разум отчаянно твердил ему как можно быстрее убираться из палаты, но тело не слушалось. Два шага по направлению к кровати, беглый взгляд по заживающим синякам и ранам – выглядят гораздо лучше, отеки почти спали, мышцы лица напряжены, лоб пронзила глубокая морщина – ему сейчас больно. Кончиками пальцев Шерлок коснулся прохладной кожи, взъерошивая волоски, а потом быстро отдернул руку и сделал шаг назад. Джон открыл глаза и посмотрел прямо на него.

Повисла напряженная тишина. Шерлок перебирал в голове множество вариантов разумных действий: от искреннего раскаяния до немедленного бегства, но какой из них выбрать, зависело от реакции Джона. И Шерлок сейчас наделся только на одно – что его не прогонят прочь. Лицо Джона было непроницаемо – чуть уставший, задумчивый взгляд, плотно сжатые губы… Нет отвращения, но нет и радости встречи, лишь пугающее безразличие.

– Ты отвратительно выглядишь, – наконец, сказал Джон.

Шерлок подумал, что выглядит он все равно гораздо лучше самого Джона, просто очень плохо спал в последнюю неделю и мало ел – из-за этого его решили задержать в больнице еще на несколько дней. Чего он, собственно, и добивался.

– Я… – Шерлок замялся, подбирая слова для вертевшихся на языке извинений, но в последний момент передумал и быстро заговорил: – Меня накачали наркотиками. Глупо было соваться одному на заброшенный склад, но я посчитал, что справлюсь. Кинг никогда не обладал особыми умственными способностями. Он подошел со спины, я не услышал его, и воткнул мне под лопатку один за другим два шприца. Я не отключился, но уже мало что соображал, хотел позвонить тебе, но не нашел телефона в кармане. Я смутно помню, как выбирался с окраины города, ловил такси. Парковка – это последнее, что сохранила моя память. Затем я очнулся в этой больнице, и Лестрейд рассказал мне, что случилось. И я… я решил удостовериться, что с тобой все в порядке, что мое временное помутнение не привело к чему-то непоправимому, не сделало тебя калекой. Я ведь ничего не помню, Джон.

Шерлок замолчал и перевел дыхание. Ему было важно, чтобы Джон услышал полную историю из его уст. Это разумное объяснение, это логика событий, которую нельзя игнорировать. Она лучше любых извинений должна показать, кто виноват, кто в ответе за все те ужасы, что ему пришлось пережить.

– Оправдываешься, – сказал Джон. – Но вся проблема в том, что я слишком хорошо все помню. И знаю, именно ты виноват, что…

– Нет! – воскликнул Шерлок, пораженно глядя на Джона. – Не оправдываюсь, а излагаю события, предшествовавшие… тому случаю.

– Все это я знаю от Лестрейда, он часто заходит поговорить и, как мне кажется, все ждет, когда я заявлю на тебя в полицию.

– Но ты пока не заявил…

Любой разумный человек на месте Джона давно бы уже сдал его властям. Нельзя избивать и насиловать людей и оставаться безнаказанным. Каждый раз Шерлок с опаской косился на Лестрейда, который взял в привычку заходить просто так – справиться о его состоянии и темпе выздоровления. Все ждал ордера на свой арест и торжествующих улыбок Доннован и Андерсона за спиной инспектора.

– Нет, – Джон покачал головой.

– Почему?

В любое другое время Джон бы обреченно вздохнул и принялся рассуждать об общечеловеческих ценностях, понятие о которых у Шерлока отсутствует полностью, по его мнению. Или просто бы красноречиво взглянул снизу вверх, одним взглядом выражая свою точку зрения. Теперь же Джон неопределенно повел плечами, демонстрируя полное равнодушие, и даже не попытался хоть как-то объяснить.

Шерлоку вдруг стало неуютно в темной палате, из-за стены слышалась болтовня медсестер – теперь нужно постараться, чтобы уйти незамеченным. Но едва он сделал шаг к двери, как Джон окликнул его.

– Ше… – голос чуть задрожал. – Эй!

Шерлок обернулся.

– Оставь мою карту, я не хочу, чтобы ты ее читал.

– Но я должен знать о твоем состоянии здоровья.