Путь из леса

Первым шёл некрупный корабль имперской постройки, судя по обводам, довольно быстроходный, но неспособный нести много орудий. Вооружённый купец, перевозящий что-то мелкое, но дорогое: серебро (а то и золото), чокло, жемчуг. Доставить быстро, при нападении от сильного убежать, слабого повредить или утопить. Серьёзный противник, когда есть ветер и место для манёвра. И когда нечем его зажать.

За ним видно было ещё три имперского типа кораблика поменьше.

Дальше шли четыре гальвийца, толстых, широких, тяжёлых. С кучей парусов, которые они как раз ставили. С кучей пушек на трёх палубах. С кучей народу — и матросов, и морской пехоты.

Его бы воля, комес Галлибы никогда на галерах не полез на эти корабли. Но воля была не его, сил было у него заметно больше (он, впрочем, мимолётно пожалел о высаженных бойцах дуки Местроса), а ветер был слаб — и значит, у галер было преимущество.

Корабли противника медленно увеличивались в поле зрения, и стало ясно, куда ведёт их курс. Комес отдал команду повернуть в их сторону «все вдруг», и восемнадцать галер из кильватерного строя уже за несколько минут сформировали строй фронта, идя ровно, нос к носу, на расстоянии в четыре кабельтовых[41] друг от друга — перекрыв при этом семь морских миль пространства, три четверти горла залива Фианго.

Если какой-то из кораблей противника попытается прорваться между ними — соседним галерам нужно всего пять-шесть минут, чтобы стянуться вплотную к нему для абордажа.

И они точно намного более манёвренны.

Это была бы очень лёгкая игра, когда бы не пушки. На половине галер стояло их всего по три, на остальных — по пять. По оси галеры ставились самые мощные, по сорок восемь фунтов. Бортовые были по тридцать два или двадцать четыре. И их очень неудобно было заряжать.

А у гальвийцев по тридцать — тридцать шесть пушек на борт. И на нижней палубе — тридцатишестифунтовые, а выше — двадцать четыре. Плюс фальконеты на фальшбортах, скорострельные благодаря сменным зарядным блокам в казённой части[42].

Противники, между тем, сблизились уже на полторы мили. Корабли начали уваливаться вправо, становясь в линию вдоль строя фронта галер. Это было опасно: подставляло галеры под продольный залп всем бортом, если бы самозванцу удалсь сократить дистанцию еще хотя бы вдвое.

К тому же получилось, что почти половина галер оказалась без противника. Флот самозванца с самого начала сместился к центру строя галер, и после манёвра вправо оказался против левого их фланга, оставив правый висеть.

Комес Галлибы повелел дать сигнал, чтобы правофланговые галеры ускорились и загнули фланг, чтобы охватить хвост колонны самозванца.

«Кампидану» же он направил, взяв левее, на самого большого гальвийца, который нёс огромный адмиральский флаг.

В конце концов, не на хилых же торговцах пойдёт самозванец в столицу, рискуя жизнью? Конечно, он воспользуется помощью гальвийцев, и конечно, он должен быть на самом сильном их корабле.

3

— Ветер усиливается, — сказал Ходэус, — нам бы выйти в полный бакштаг, мы сможем дать узлов шесть. А галерам на такой волне больше четырёх не развить.

Дорант оглядел горизонт, с которого галеры вице-короля спустились уже заметно.

— Мы можем проскочить между вон той, — он показал на крайнюю справа, — и берегом?

Ходэус покачал головой:

— Там камни. Рискованно, можем борт пробить.

Дорант вздохнул:

— Тогда идём между крайними двумя. И да помогут нам Четверо.

Йорре кивнул, делая вид, что понимает, о чём идёт речь, и в который раз поблагодарил Четверых, что сделал ставку на Доранта — который явно знал, что надо делать.

Если бы он мог прочитать мысли комеса Аугиры, ему осталось бы только броситься за борт, потому что Дорант вовсе не был так уверен в правильности принятого решения, как показывал. Он только знал, что если ты командуешь людьми — они не должны сомневаться в тебе. Ты сам — сомневаться в себе можешь. Но никто из тех, кто полагается на тебя, знать этого не должен ни в коем случае.

— Держись поближе к правой галере, — сказал Дорант Ходэусу, — как можно ближе. Если начнёт поворачиваться носом на нас — бей всем бортом. Если не начнёт, бей всем бортом, когда будем проходить мимо.

Он подумал ещё и попросил:

— Скомандуй, чтобы все, у кого есть огнестрел, были готовы, и стреляли по гребцам и тем, кто на носу галеры, но не раньше, чем я скомандую. У кого будет осечка, или кто выстрелит раньше — сам прибью.

Ходэус отправил под палубу нескольких унтеров, и вскорости из люков полезли люди с самыми разными стволами.

Дорант спросил:

— Ты знаешь, кто стреляет лучше всех?

Ходэус кивнул.

— У них мшетты есть?

Ходэус снова кивнул.

— Пошли их на марсы, пусть по готовности стреляют в офицеров на мостике.

И снова Ходэус коротко прижал подбородок к груди, после чего отошёл ненадолго — пошептаться с одним из офицеров.

Не прошло и пары минут, как по выбленкам на марсы побежали несколько матросов, отягощённых длинноствольными мшеттами.