Путь к свободе: О зависимости от вещей, людей и мнений

При этом нам как священникам часто приходится сталкиваться с вещами, казалось бы, взаимоисключающими. Сначала, к примеру, родители не дают дочери или сыну принять решение о вступлении в брак, когда она или он уже в совершенных годах и могли бы в брак вступить. Они либо уверены, что сыну не подходит его избранница (или дочери — ее избранник), либо считают, что не пришло время, либо утверждают, что он/она должны сначала что-то сделать — закончить университет, найти работу и тому подобное, а уже потом создавать семью. Вариантов много. Затем проходит какое-то время, и отношение к жизни этого молодого человека или молодой девушки в корне меняется: он или она собирается в монастырь. И тут начинается настоящая война против ухода в монастырь: родители начинают доказывать, что сейчас надо обязательно создать семью. И в итоге, если человек не принимает самостоятельного решения, не делает собственный выбор, то он остается ни тем ни другим — он просто живет. И даже уже не живет, а прозябает. Таких примеров, к сожалению, достаточно.

И бывает, что человеку уже даже трудно помочь, потому что он надломился, в нем пропал какой-то стержень: он живет лишь потому, что надо жить… А смысл и содержание его жизни — ушли. Это не значит, что выйти из этого состояния невозможно, но, как правило, когда у человека нет сильной внутренней основы, когда она родителями не то что не была заложена, а, наоборот — была разобрана, полноценно жить человеку очень сложно.

«Ни рыба ни мясо»

Для того чтобы быть человеком в подлинном смысле этого слова, необходима свобода выбора, возможность сформировать свои собственные представления о том, что в жизни ценно, что в жизни важно, возможность самому для себя понять, что я в жизни хочу, как этого добиваться и как к поставленным целям, к принятым задачам идти. Конечно, и смысл этот может быть несовершенным, и цели порой могут быть ошибочными, и задачи — неправильно понимаемыми. Но тем не менее если всего этого у человека в принципе нет, то и человека как такового нет. Что есть? Есть просто некая форма биологического, душевного существования.

Да, человек прежде всего характеризуется свободой своего выбора. И ее невозможно осуществить, не имея желаний, стремлений, не ставя перед собой целей и задач. Когда человек говорит: «Я в принципе ничего не хочу» или «я не знаю, чего хочу», то это не признак бесстрастия — это признак полной апатии, отсутствия воли, надломленности или неразвитости человеческой личности.

Гораздо проще иметь дело с человеком, которого обуревают очень сильные желания. Эти желания могут быть неправильными, даже греховными, но помочь такому человеку, дать ему хотя бы какую-то основу для борьбы со своими страстями гораздо проще, нежели помочь человеку, который вообще ничего не хочет. Преподобная Мария Египетская была обуреваема различными сильными желаниями, но в какой-то момент они претворились в одно — желание быть с Богом. А вот случаев, когда человек апатичный, безвольный и не знающий, чего он хочет, обращался бы к Богу пламенно, всерьез и глубоко, в житиях святых мы не увидим… Среди святых мы найдем многих грешников, которые хотели чего-то дурного, а потом раскаялись и обратились к Богу. А людей, о которых в народе говорят: «ни рыба ни мясо» и которые при этом явили бы пламенное покаяние и любовь к Богу, мы не ведаем — о них не рассказывают нам ни история Церкви, ни жития. И сама жизнь говорит о том, что такое состояние — еще тяжелее, чем страстность.

Властолюбие, рождённое страхом

Стремление к обладанию, стремление к контролю, о котором идет речь, в действительности является одним из самых серьезных побудительных мотивов. И достаточно легко объяснить, почему это происходит: стремление управлять процессами рождается из страха перед окружающим миром. Человеку кажется, что если он будет управлять процессами хотя бы в какой-то части этого страшного и непредсказуемого мира, то он уже может его не бояться. Желание захватить то или иное место связано с утратой человеком подлинного понимания того, какое место он в этом мире в принципе занимает. Что это за место? То, которое отвел ему Господь.

Болезненная страсть быть «кем-то» и «властвовать» вовсе не обязательно будет проявляться в том, что человек пойдет в большую политику, попытается стать лидером государства или руководителем корпорации. Нет. Гораздо чаще это проявляется как раз в семейной жизни, поскольку других возможностей у человека, как правило, не бывает. И естественно, свое властолюбие проще всего реализовать в отношении тех, кто слаб и беспомощен. В некоторых случаях это более слабый супруг, и практически всегда это дети.