Путь к свободе

Один из матросов, глубоко вздохнув, толкнул локтем полулежащего рядом Петьку, сказал:

— Как здесь хорошо!..

Вдруг матросы увидели недалеко от себя человека. Он будто из-под земли вынырнул и, как бы не замечая их, шел мимо.

— Стой! Подожди, дружок!

Неизвестный остановился. Это был человек среднего роста, с короткой темно-русой бородой, в ветхой, по колено шубенке, в старой овчинной шапке. В красных, потрескавшихся от труда и ветра руках он держал кнут, на ногах у него были постолы и рыжие от времени портянки, обмотанные веревками.

Шумный спросил:

— Откуда будешь, дядька?

— Со скалы.

— С какой скалы?

— Да вот с этой, с городской, — показал он кнутом на черный, дымящийся вход в каменоломни.

— Что же ты здесь в такую рань делаешь? — спросил моряк, внимательно всматриваясь в мужичка.

— Как что? Да я живу тут. Вон там, где дым идет. То моя хата.

— А как твоя фамилия?

— Моя? Нестеренко.

Шумный встрепенулся. Ему как раз и нужен был Нестеренко, только, очевидно, сын этого старика.

— А чем же ты занимаешься?

— Ну, известное дело. Все, кто тут живет, режуть камень, — ответил мужик. — Це наше такое дило: диды та батьки наши, мы та диты наши — уси режуть камень. — Мужичок хитро посмотрел на них и спросил, видимо на всякий случай: — А що вы вид мэнэ хочетэ? Говорить, бо мени николы, треба йти.

— Скажи нам, — спросил Шумный прямо, — Степка Дидов тут, в каменоломнях?

— Який Степка? — протянул каменорез, словно испугавшись вопроса. — Тут таких нэма. Кажуть, його у Феодосии расстрелялы.

Шумный, помолчав, снова заговорил:

— Нам сказали, что он здесь. Ты, папаша, не бойся нас. Видишь, мы сами к нему пришли… Вот оружие принесли…

— Ни, ни! Нэма його тут, — торопливо проговорил каменорез и сделал шаг, чтобы уйти.

— Нет, папаша, ты подожди, — проговорил Шумный, беря его за рукав. — Мне нужен твой сын, Степан Нестеренко. Мы к нему, он меня знает. Ты можешь позвать его?

— А откуда ты знаешь моего сына?

— Знаю. Я в Карантине часто бывал. — Петька хотел было сказать об отце своем, но тут же мелькнула мысль: «А вдруг и правда Дидова здесь нет, может, мы не туда попали?»

— Ну, добрэ, — согласился старик. — Нехай сын побалакает з вами.

Через несколько минут из туннеля вышел высокий, худощавый, с тонкими и светлыми усами мужчина лет тридцати, с бледным и беспокойным лицом.

— Что вам надо? — строго и неприветливо спросил он, окидывая каждого быстрым внимательным взглядом.

— Мы пришли к Дидову, — настойчиво произнес Шумный.

— Вам уже сказали, что здесь его нет. А потом — при чем здесь я? Идите и шукайте его там, — сердито произнес он, указывая на подземелье. — Шукайте!

— Вы не обижайтесь, — предупредил его Шумный. — Вот вам бумажка. Читайте.

Степан развернул записку, прочитал, узнал знакомый почерк и условный шифр.

— Кому велено передать?

— Степану Нестеренко.

— Ладно, подождите, — уже ласковее произнес Степан, направился к заходу и исчез в темноте.

Над морем вставало огромное солнце и щедро заливало своим светом и теплом бухту, холмистые равнины, деревушки, каменоломни. Петька смотрел на родные места, и они ему теперь казались необыкновенно красивыми, сказочными.

От каменоломен послышался голос:

— Сюда! Сюда!

Когда матросы спустились к туннелю, из темноты раздался бас:

— Завяжите им глаза!

Шумный испуганно взглянул на своих товарищей.

— Что такое?

— Потом узнаете, — сухо ответил Нестеренко, вынул из кармана тряпки и передал их подскочившим к нему трем чубатым парням, обвешанным пулеметными лентами.

— Что вы, товарищи, зачем? — с тревогой заговорил один матрос, отступая назад.

Он хотел было вскинуть винтовку, но Нестеренко схватился за ствол.

— О, боевой!..

Их вели по сырому, пахнущему плесенью подземелью. И когда сняли с моряков повязки, они увидели вокруг себя несколько огоньков, освещающих тупик, и группу одетых в шубы людей. Под стеной лежали солома, патронташи и куча каких-то лохмотьев.

Шумный тотчас же узнал Степана Дидова. Он был одет в серую генеральскую поддевку на смушковом меху, грудь перекрещивали пулеметные лепты, на поясе повисли кожаные патронташи. Из-под черной папахи с красным верхом строго глядели светло-серые глаза.

— Ба-а, вот кто угодил ко мне! — громко воскликнул Дидов, раскинув руки, и бросился к Шумному. — Отменный штурман!.. Эх ты, мать честная! И правда говорится, что гора с горой не сходятся, а человек с человеком сойдутся!

Люди весело зашумели своими доспехами, обступая плотным кольцом Дидова и Петьку.

Дидов обнял Петьку своими сильными руками и, ухмыляясь, покачал головой:

— Значит, живой! А я думал, что уже поминай как звали. А как моя память — часы?

Петька махнул рукой.

Дидов кивнул на моряков и спросил:

— Свои ребята?

— Да, это матросы, красногвардейцы.

— Ну, и у нас и красногвардейцы и матросы есть. Недавно из тюрьмы бежал Митька Коськов, черноморский моряк. Тут братия собирается — только держись! Пройдемтесь по моему царству.