Путь к возвышению (СИ)

Алданон сотни раз заставал смерти в видениях, но на сей раз образ умирающего мужчины засел под веками. Возможно, проблема крылась в Фейн и нездоровой привязанности к ней, которая теперь грозила разбить вдребезги сердце, а может, это место играло с восприятием злую шутку. Алданон так стремился узнать правду, что забывал обо всём остальном, и по странному совпадению он нашёл её образ именно сейчас, стоило отдать кровь жуткому сосуду и пройти под аркой с угрожающими мудростями.

Возможно, эта одержимость собственными поисками и держала его рот закрытым: Алданон сначала хотел удостовериться, что Фейн действительно была здесь, а затем раскрыть её цели. Стоит мастеру Салхане узнать, насколько Алданон был одержим ею, как всякое доверие к его предсказаниям тут же развеется. Пока что он сам сомневался в увиденном и понимал, насколько необъективен.

— Вы были правы: они говорили о битве с нетерильцами. Этот мужчина — Фаугар — искал здесь какую-то информацию и, видимо, нашёл её.

Несмотря на подтверждение возраста находки, мастер Салхана не выглядел довольным и сверлил Алданона проницательным взглядом.

— Они?

Алданон поёжился, но до сих пор не врал, так что беспокоиться было не о чем.

— Да, с его убийцей. Ещё он упомянул каких-то архитекторов.

— Вот это уже интересно, — не меняясь в лице, мастер Салхана задумчиво потёр отросшую щетину грязными пальцами. — Не забывайте, что по легендам Иллефарн не уступал в жестокости Нетерилу, а значит, Путь Испытаний мог быть кровавым ритуалом. Магия не стареет, и раз уж мы попали внутрь, то придётся следовать правилам.

— И каким же? — с удивлением возразил доселе молчаливый Форд. — «Всё сокрытое считается невозможным»? Очевидно же, что кто-то просто пытался показаться жутко умным, а не помочь нам!

Энна, наоборот, широко улыбнулась; пергамент с символами дрожал в её руках.

— Это же загадка на сообразительность! Конечно, прямым текстом рассказывать, как пройти испытание, глупо. Вот вспомните хотя бы правила церкви Азута об использовании магии, что порой мудро не использовать её вовсе — очень похоже на «бездействие — тоже действие».

— Неужто кто-то признал пользу моего подхода, — буркнул мастер Салхана.

— Многие архимаги с возрастом переставали пользоваться Плетением — это не секрет.

Алданон по-своему понимал подобное решение: когда-нибудь он будет достаточно стар, чтобы сдаться и отказаться от созерцания чужих смертей, грязных тайн, интриг и в особенности счастья.

В бледно-синем свете фонарей лица коллег менялись, казались враждебными и нездоровыми. Чувство тревоги давило не только на Алданона: юный Форд всё никак не мог выпустить меч из рук и дёргался, когда раздавалось шарканье в коридорах.

— А часть про разрушенное сознание никого совсем не испугала, да? Думаю, это следует обсудить.

Все промолчали, с тревогой прислушиваясь к эху — неизвестности, раскинувшейся впереди.

— Держимся вместе и действуем по обстоятельствам! — строго осадил Форда мастер Салхана, словно нутром почувствовав признаки паники, и переглянулся с Энной. Песнь барда могла бы сорвать любой бунт, но проблемы бы не решила.

Алданон не хотел идти — ноги словно окаменели и едва отрывались от пола, — но выбора не оставалось. Кинув быстрый взгляд на останки Фаугара, он сглотнул сухой ком и спрятал руки в карманах мантии, нащупав землю и несколько острых камешков. Так некстати вспомнились слова проклятого Джерро, однако и на сей раз камни хранили молчание. Шаги в пустом зале раздавались набатом, сердце стучало о рёбра, мешая вдохнуть; Алданон тянулся к Саврасу, умоляя наделить его третьим благословенным глазом.

Обращаться к богу предсказаний считалось опасной затеей, и Алданон, всегда почитавший его, ни разу не просил о помощи. Считалось, что действия Савраса невозможно предугадать, его нельзя обмануть и тем более постичь его замысел; правда не утаивалась, но скрывалась за слоями условностей. Пускай низвергнутый и сломленный, Саврас оставался древнейшим из богов, связанных с Плетением, и до сих пор хранил тайные знания. Вполне возможно, что он застал золотой век империи Иллефарн и знал истинные причины её падения.

Ответа не последовало, но Алданон находил утешение в мысли, что он и так всегда старался искать правду, хоть и не раскрывал её до конца — однако же и никого не обманывал! Правда порой только хуже делала, но об этом моменте учение умалчивало.

Мастер Салхана как всегда шёл впереди, а Энна замыкала группу, держа Алданона и Форда под наблюдением, хотя большую часть времени она оглядывалась, с жадностью запоминая образ синей комнаты с пьедесталом, который теперь казался жертвенным алтарём. Они наугад выбрали коридор по центру, что освещался самым обычным ровным светом, миновали резкий поворот и остановились на пороге полутёмного зала с низким потолком. Как самая зоркая, Энна первой тихо предупредила о неладном:

— Там кто-то стоит.

— Ульфгар? — с надеждой уточнил Форд.

— Нет, кто-то… побольше.