Путь к возвышению (СИ)

Когда он тянулся к образу Фейн, то видел расцветающее безумие, кровь и ненависть, дозревшие до предательства родной сестрой, закованные в стальные рамки долга. Её вера и ярость наконечниками копий вонзались в разум Алданона; весь пройденный ею путь за доли секунды раскинулся перед глазами: принесённые жертвы разливались реками крови, увядали юношеские надежды, но зато шла в гору карьера молчаливого исполнителя, круг соратников разрастался и креп. Для иллефарнцев Фейн была идеальным героем, дочерью кризисного века нестихающих войн и стремительного научного прогресса, пугающего обывателей порой даже больше коварных нетерильцев.

Едва пыль осела, Фейн перевела взгляд на него и победно оскалилась, точно волчица; благородные, чуть заострённые черты лица расплылись чёрной дымкой и устремились вверх над её головой. Металлический привкус крови застыл на языке плёнкой. Шагнув в тень, Фейн через несколько мгновений появилась за спиной Алданона в окружении ароматов стали, пота и маслянистых духов. В восхищении он открыл рот, но вспомнил, что прошлое его не слышало, осмотрелся в поисках Фейн, а затем внезапно почувствовал ледяное прикосновение стали.

По горлу милосердно безболезненно скользнуло лезвие кинжала. Что-то стремительно потекло по груди, отчего мантия тотчас прилипла к телу, и Алданон, опустив взгляд, с удивлением увидел кровь на трясущихся руках. Вместо звуков из глотки раздалось хлюпанье, перед глазами стремительно темнело. Он потянулся за рюкзаком, пытаясь совладать с верёвками и сетуя, что сгрёб вещи как попало. Фейн опустилась рядом на одно колено, держа окровавленный кинжал перед собой — в ожидании развязки.

Время слишком сильно растянулось для реальности, но Алданон едва ли соображал. Он потянул края в стороны, заглянул внутрь… и встретился со стеклянным взглядом Ульфгара — его отрезанной головой на подушке пышной бороды. Неожиданно он моргнул, искоса глянул на Алданона, посиневшие губы приоткрылись и распухший язык вывалился вместе с комьями земли.

— Эй, парень! Слышал шутку, что в зачарованные рюкзаки можно и тело при случае сложить?.. Дьявол, это и была шутка…

Алданон испуганно разжал руки и повалился на бок, пока Ульфгар продолжал приглушённо хохотать. Воздух проходил толчками, вместе с кровью, вынуждая ею захлёбываться до смерти. Фейн нависла над Алданоном и оглядела презрительным взглядом, полным горечи.

— Я верила тебе, пустила в свой круг и позволила обрести мудрость наших предков, а ты воткнул нож мне в спину! И ради чего?

С трудом он заставил себя успокоиться, дышать ровно и коротко, а тем временем — лихорадочно думал. Те же слова он слышал в адрес Фаугара, и для Фейн Алданон и есть он — человек, который лез не в своё дело. Как бы прорицатель ни манипулировал с потоками времени, материю он изменить не мог: прошлое уже случилось.

Она убьёт его.

========== 6. ==========

Словно во сне, не поддающемся логике, Алданон лихорадочно соображал, как покинуть видение, но лишь глубже увязал в болоте паники, пока не обессилел. Он умирал один — наедине с ослепшими от собственных ужасов коллегами, а убивала его глупая мальчишеская привязанность. Увлёкшись тайной Фейн, Алданон потерял голову в собственных иллюзиях, придумал себе чистый и наивный образ несуществующей девушки, а теперь с горечью с ним расставался.

Он с силой сжал руку в кулак и почувствовал укол боли, когда перстень на слабенькую магическую защиту впился камнем в палец. Почему-то в этот момент Алданон больше беспокоился за мастера Дюрранта, как тот переживёт известия о его смерти после всей той трогательной заботы. Перед затуманенным взглядом тот стоял в образе влюблённого юнца, позже потерявшего свою возлюбленную на таких же опасных раскопках — его память была совсем рядом, можно рукой достать. Алданон не желал учиться на его ошибках настолько буквально.

Боль отрезвляла, злила. Он так увлёкся загадкой Фейн, что не выпускал из рук её амулет и не обращал внимание на по-настоящему важные вещи, на живых людей. Намереваясь выбросить его, Алданон схватился за облупившуюся цепочку и замер, осознав, что внутри таились кратковременные чары защиты от смерти. Надежда вспыхнула злорадной мстительностью; магия высвободилась, вернув телу подвижность, а разуму — ясность.

Алданон рассказывал своим студентам, что школа Прорицания не ограничивалась истинным зрением и опознанием предметов, но в сравнении с той же школой Разрушения её атакующие заклинания заметно уступали в эффективности — и всё же он был не беспомощен против Фейн. Всего одно слово обратилось в сотни порезов; её бледная кожа будто растрескалась, высвободив потоки крови. Фейн отпрянула, прикрыв ладонью разорвавшийся правый глаз, взвыла и махнула кинжалом наугад, разрубив его рукав.