Путь. Книга третья

– И я, – не стала отрицать девушка, – Синеглазый ко мне всегда как к дочери относился. Различий между нами с тобой не делал, и ругал, и баловал одинаково. К Даньке – да, у него отношение особенное, так и Дани к нему привязан крепче нашего. Мы с тобой в нём только отца признаём, а брат и Наставника, и учителя, и пример для подражания.

– Хорош пример! – фыркнула будущая королева. – Если все парни будут на него похожи…

– Если все короли в Саоре будут на него похожи – наш мир всегда будет таким благополучным, как сейчас! – резко оборвала её Ариэль. – Мэль, оглянись вокруг! Двадцать шесть лет у власти Правитель, который не щадит себя, чтобы все наслаждались жизнью. Где ужасные трагедии вроде Лэнгиэх? Бури, подобные Арнинской? Отголоски страшных заклятий, проявляющиеся спустя века? За неполных три десятка лет парень – невыносимый в быту, не спорю! – не просто не наделал ошибок – разгрёб, расчистил, устранил последствия всех своих предшественников! Ты знаешь, как зовут его тонхи? Хранящий! Не Хранитель, что лишь звание, а его истинную сущность, его предназначение. Джэд может быть каким угодно человеком, но Саору его Творец послал!

– Человек он тоже неплохой, – созналась Мэриэль, – и отец замечательный. Вот в сердечных делах ничего не соображает!

– Любовь с дружбой путает, – за неё закончила принцесса.

Они переглянулись.

– А с мамой ты разговаривала? – спросила Ариэль после недолгой паузы.

– Пыталась. Но она – не папа. Сделала вид, что не понимает, о чём я. И вообще, я – маленькая девочка, лезу ко взрослым со всякими глупостями… Слушай, ну их всех! Расскажи, как у вас с Кэвином!

– Нормально, – засмеялась девушка. – Третий раз получаю предложение пройти Обряд.

– И?!

– Повторяю, что полгода – недостаточный срок, чтобы связать себя на всю жизнь.

– Неправда, – возразила Мэль, – мне Стэн предложение через неделю сделал. Или я ему… даже не знаю, что вернее. Тут не во времени дело!

– Конечно, – весело согласилась принцесса Корха, – просто я хочу, чтобы папы к нему привыкли и смирились, что у нас в семье будут два парня с одинаково сложными характерами. К излому года Обряд пройдём непременно! Кэвин – он такой же, как Джэд: с виду колючий и неприступный, а внутри совершенно другой, ранимый и чувствительный. Только, в отличие от Синеглазого, у него боль не в иронию и насмешку, а в грубость выливается. Мама у него – кроткое, нежное создание, на сына смотрит с вечной виной и тоской… Иногда кажется, она своей ошибки стыдится, а он это чувствует и злится. Со мной Кэвину притворяться не надо. Я вижу его, настоящего.

Мэриэль погладила бело-пепельные волосы, поправила Цепь, чуть съехавшую набок:

– Ты очень похожа на отца, Аль, ты знаешь? Вот же вас угораздило избрать себе в спутники самых невыносимых парней!

– Бабушка, верно, по всему Саору искала подобие любимого мною человека, – улыбнулась Ариэль, – чтобы моя жизнь вышла насыщенной и не скучной. Папа же сам свою судьбу даже не нашёл – отобрал, отвоевал. Я завидую, сестрёнка, – не тому, что он заслужил взаимность, а отцовской убеждённости в том, что рядом с ним самый лучший, самый прекрасный и совершенный человек, быть с которым вместе – огромное счастье и великая честь. Он же не притворяется, он правда в Синеглазом недостатков не видит. Вcё, за что он его ругает, сам же и превозносит. Джэд в его глазах идеален – на мелочи он внимания не обращает. Вернее, то, что он мелочами считает, а другие терпят с трудом! И ему бесполезно на них указывать или говорить, что людей без недостатков не бывает.

– У Стэна нет недостатков! – горячо заявила будущая королева. – Мой муж – настоящее сокровище – чуткий, воспитанный, деликатный, умный! И красавец каких поискать! Не хуже папы!

– Кэвин тоже очень достойный парень, – на губах принцессы Корха высветилась ласковая улыбка. – Ему только с отцом не повезло! Зато у него характер есть, упорство и мужество!

– Доченьки, а о чём это вы тут сплетничаете?

Принц Соледжа подошёл тихонько, цапнул обеих:

– И ли́ца у обеих такие счастливые! Что обсуждали?

– Мужей, – рассмеялась Мэриэль. – Чей самый лучший.

– Глупый вопрос, – довольно усмехнулся Дэрэк, – мой, конечно!

Девочки переглянулись – и захохотали.

Признание выбора

– Чучело, чаю хочешь?

Подзабытое слово напоминает, что я у Илины, сижу в гостях в новой квартире. И кухня залита солнцем, как дочь Сона любит.

– Иль, переехала-таки?

– Я в том районе семнадцать лет прожила. На меня уже соседи недобро коситься начали! У них за это время две дочки из младенцев до невест выросли, а я как была, так и осталась. Ох, Синеглазый, квартира что… Из госпиталя уходить пора. По документам мне семьдесят, а в зеркале девчонка тридцатилетняя. Пара морщинок, и то, только когда смеюсь, видны. Я уже отшучиваться устала, что китайская медицина помогает. Так просят ведь поделиться секретом!

Хохотнув, Видящая подвигает мне вазочку с печеньем и вторую – с конфетами:

– Угощайся, пособие для анатомического атласа! Господи, что в тебе возбуждать может?! С тобой же спать невозможно, кости сплошные!