Путь миротворца

Во-первых, нужно было срочно побриться, во-вторых, привести в порядок лохматую голову, а в-третьих, придумать что-то с одеждой. Его рубашка и брюки, еще из родного мира давно превратились в рабочее одеяние бедного ремесленника, а рыцарский плащ из грубой материи, подаренный морфелонцами, показался ему бездушно скучным и старомодным.

Марк побрился автоликовским ножом для бритья, порезавшись с непривычки, вымыл голову настойкой из каких-то пахучих трав в искусственном водоеме и еще долго стоял перед тусклым зеркалом, расчесывая деревянным гребешком волосы. Затем, набравшись наглости, снова обратился к Автолику:

— У тебя не найдется каких-нибудь старых одежд для меня? Морфелонский плащ жутко неудобен.

— Что за просьба, искатель! Какие старые одежды! Что за обольститель тебе нашептал, что благородный Автолик может подарить верному другу какое-то старье!

Через пару минут Марк красовался перед зеркалом в новой льняной тунике до колен, ярко-синего цвета, и в желтом ворсяном плаще под цвет песка пустыни — идеально защищающий от палящих солнечных лучей и довольно приглядный на вид. Автолик оказался щедрым другом, но вот попросить у него денег Марк не решился.

Сказав Автолику, что идет посмотреть город, Марк чуть все не испортил. Услужливый хозяин долго предлагал в спутники своего молодого слугу Гая, нахваливая того, как лучшего знатока достопримечательностей Мелиса. В конце концов, Марку пришлось соврать, что сейчас ему, как никогда раньше, хочется побыть одному. С этим Автолик не мог поспорить, так как сам любил наслаждаться одиночеством.

Последние приготовления сделаны. О, только бы она пришла!

Отыскать Рощу дриад оказалось совсем просто. О ней знал каждый мелисец, и Марк удивился, с какой радостью прохожие указывают ему дорогу. Роща находилась на северной окраине города, на берегу большого озера, благодаря которому и могла существовать в этих жарких краях. Идти до нее было довольно долго — благо, что Марк это предусмотрел и вышел за четыре часа до назначенной встречи.

Главный вход в Рощу дриад украшала огромная арка из двух огромных деревьев, которые, склонившись друг ко другу, сплелись своими пышными кронами. Изгороди, тянувшиеся вдоль дороги, огибавшей рощу, не портили картины, так как были сплошь обвиты виноградными лозами.

Вглубь рощи вели дорожки для прогулок, разделенные низкой оградой из подстриженных кустов. Среди абрикосовых, фиговых, инжирных деревьев и финиковых пальм виднелись монументы и фонтанчики, выложенные камнями так, что получались маленькие водопады. По сторонам находились беседки для отдыха, тоже обвитые виноградом.

Чувствуя по времени, что он пришел как минимум на час раньше, Марк решил пройтись по роще, чтобы потом хоть немножко ориентироваться в ее аллеях.

Поначалу Марк натыкался только на молодые пары в праздничных одеждах. Но, углубляясь в чащу, где произрастали все более и более величественные деревья, он встретил какие-то церемониальные шествия. Это были люди всех возрастов и сословий в белых, пестрых, зеленых одеждах и в венках; иные несли пальмовые ветви, странные знамена из цветов и листьев, иные пели хвалебные гимны некоему божеству, иные играли на флейтах или били в бубенцы.

«Чем, интересно, привлекает Роща дриад всех этих людей?»

Последовав за процессией, Марк на какой-то миг даже забылся, вслушиваясь в пение и мелодии, рукоплескания и радостные крики. Во всем чувствовалась беззаботная радость, уводящая далеко-далеко от земной суеты. Чувствовалась искренность тех, что оставили свои заботы в городе и теперь неслись туда, куда понесет ветер. Одна молодая пара кружила в танце босыми ногами по зеленой траве, целовались, радовались.

«Счастливые», — с завистью подумал Марк.

В глубине рощи деревья и кусты сгустились, дорожки сузились. Войдя вслед за процессией на яркую залитую солнцем лужайку, Марк остановился. Ему показалось дикостью, что удивительной красоты поляна, укрытая огромными клеверными цветами и листьями служила как местом погребения умерших, так и местом празднеств. Повсюду виднелись каменные надгробья с выгравированными именами, светлые и блестящие. А среди надгробий водили веселый хоровод юноши и девушки, выкрикивая восторженные гимны.

Предводитель процессии, молодой мужчина в пестрых одеждах, на голове которого был лавровый венок, со смехом объявил:

— Здесь лежат те, кто жил с весельем Рощи дриад в душе, умер в веселье и пожелал быть погребенным в месте неистового веселья! Склонимся же перед этими великими людьми!

И вся толпа с визгом и хохотом упала в цветы четырехлистного клевера, поклоняясь необычному месту.