Путь неофита

Передать Гашуру информацию должна была Люсинда. Мол от верного человека она узнала, что кое-кто умудрился захватить Ника и уже готовится его продать. А у нее у самой отбить его сил не хватит. Поэтому она готова поделиться сведениями. Выручку же потом пятьдесят на пятьдесят.

Сперва мадам Люссоль не желала ввязываться в эту авантюру, но, в случае успеха, ей пообещали отдать рабынь Винцесса, а может даже и шинкацу. В любом случае, под крылом у Люсинды зверолюдке будет явно лучше, чем в грязных лапах какого-нибудь мужлана.

За время переговоров друзьям пришлось несколько раз проделать путь до борделя и обратно, так что в итоге они даже умудрились его запомнить. И на последнее согласование пришли уже без проводника.

Вопрос оставался лишь в том, сколько времени понадобится орку на подготовку. Этого никто не знал.

Если сообщить ему слишком рано, то он может явиться до аукциона и все испортить. Слишком поздно — может вообще опоздать. А значит нужно вынудить Гашура торопиться и рассказать ему ровно в момент начала торгов. Это должно заставить зеленокожего действовать без промедлений и прибыть как можно скорее.

А уж друзья, будучи уже внутри, постараются воспользоваться возникшей суматохой.

Имел план, конечно, и несколько существенных недостатков, но, так или иначе, смотрелся явно лучше затеи с кендерами.

Последние нюансы удалось согласовать лишь за день до назначенного срока. Но поскольку никакой особой подготовки больше и не требовалось, эльфы, сытно поужинав, сразу же отправились ко сну.

Никаниэль, с одной стороны, несколько волновался за успех операции, а с другой — наоборот расслабился. Он сделал все, что было в его силах, и теперь оставалось только уповать на волю богов. Поэтому, мысленно вознеся пылкую молитву всему светлому пантеону, принц поплотнее укутался в сыроватое одеяло и погрузился в мир грез.

Ничего нового его там не ждало. Все тот же повторяющийся демонический сон. Ник настолько устал на него реагировать, что просто плыл по течению, раз за разом просматривая практически ничем не отличающиеся сцены. Если все это что-то и значило, то смысл явно ускользал от разума эльфа. С таким же успехом это могла быть кара за непростительные игры с силами хаоса.

Утром в день аукциона друзья позавтракали небольшим количеством легкой пищи. Она должна была придать сил, но, в то же время, и не делать их через чур неуклюжими для сражения. В том что боя не избежать они не сомневались.

Малеммил, слегка подправив лезвие, принялся в очередной раз полировать свой меч. Люминистилл в подобном не нуждался, но Ник все равно достал его из ножен и любовался игрой света на идеальном клинке древнего артефакта. Это последняя вещь, которая осталась при нем с момента бегства из Эльфхейма, и меч неизменно напоминал ему о доме.

Ничего. Если сегодняшний план удастся, то уже скоро он вернется, воскресит Элельен и все пойдет как прежде.

В глубине души Никаниэль понимал, что как прежде никогда уже не будет. Путешествие слишком сильно изменило его. И речь не только об ушах, с этим как раз скорей всего справятся жрецы бьюнилиринского храма, — за последние месяцы он сам стал другим. Некоторые раны не под силу исцелить даже самой сильной магии…

— Слушай, я тут подумал, — подал голос Малем, не отвлекаясь от процесса полировки, — а меч твой возле некроманта светился?

Ник задумался.

— Вроде нет.

— И возле демонов тоже. — Малеммил продолжал водить сухой тканью вдоль лезвия. — Может он одноразовый?

Принц кинул в друга подушкой, но тот, хохоча, увернулся.

— Прости. У тебя был слишком серьезный вид. Не удержался. — Малем посмотрел свой меч на свет и, удовлетворившись увиденным, вернул его в ножны. — Но все же это странно, ты не находишь? Типа зло и все такое.

— Я тоже об этом думал. — Никаниэль поднялся на ноги и пару раз взмахнул Люминистиллом, разрубая воздух. — Может он не на любое зло реагирует?

Малеммил пожал плечами.

— Пойдем?

Выйти решили сильно заранее. И не прогадали.

Тику поглотил запах надвигающейся беды, и все проводники, забившись в щели, попрятались в ожидании неминуемого. Прохожие на улицах и до этого встречались не часть, но теперь они пропали практически полностью. И жители передвигались по городу группами не меньше пяти, причем каждый держал в руках кто нож, кто топор. На их напряженных, настороженных лицах с легкостью читалась тревога, но, в то же время, и готовность бороться за жизнь близких.

Непонятно чего добивались своими проповедями люди Ваута, но весь город словно переместился на вершину вулкана, готового вот-вот взорваться и залить лавой всех, кому не посчастливится оказаться рядом.

Принц начал уже волноваться, когда друзей окликнул детский голос, раздавшийся из гнилой бочки, мимо которой они только что прошли:

— Господам нужен проводник? — наружу вылез тощий мальчик со следами побоев на тщедушном теле. — Отведу куда скажете. За пять медяков.

Он зажмурился и весь сжался будто в ожидании удара.

— А чего не десять? — как обычно возмутился Малеммил. — С тебя и одного хватит.