Читаем Путь. Стихи полностью

В толпе столкнуло нас людским прибоем,Да развела судьба – теперь навек,Но удалось почувствовать обоим,Что повстречался славный человек.Спасибо вам за добрую улыбку,Нечаянно подаренную мне.Я сохраню её, как море рыбку,На дне души, в холодной глубине.Среди житейских бурь и треволненийМинута сокровенная была,И не осталось горьких сожалений,А разве что печаль – и та светла.

О любви к природе

Похоже, в наше время стали модойПризнания (которым грош цена)О радости общения с природой…Как будто в них нуждается она!Загадочны её метаморфозыИ отрешённо неприступен лик.Наивно объяснять морозы, грозыЗаученными строчками из книг.Томительным величием природыВ смятение повергнется душа.“А где же ощущение свободы?” —Окатит как водою из ковша.В дремотный полдень или ночью звёзднойЛицом к лицу столкнёшься с ней опять —И не отважишься богине грознойПризнанием в любви надоедать.

«Из белой и сиреневой синели…»

Из белой и сиреневой синели,Летели за руладою руладаПернатого, столь знатного певца,Что называть его уже не надо.А небеса столь искренне синели —Не отвести восторженного взгляда.И тешились надеждами сердца,Как будто в жизни сада – вся отрада.

«Последние листья подлеска…»

Последние листья подлескаШумят на октябрьском ветру,Но сдвинется туч занавеска —И солнце затеет игру:Лучи по коричневой, буройИ желтой листве заскользят.Не часто у осени хмуройТеплеет задумчивый взгляд.Глядишь на неяркое солнце,На тусклые эти лучи —И кажется: в дальнем оконцеЗатеплилось пламя свечи.И ты, бесталанный прохожий,Идёшь на мерцающий свет,В избушке хозяйки пригожейНаходишь приют и привет.

Июль

Дошло зерно в початках кукурузыДо спелости молочно-восковой,И на баштане дыни и арбузыРастут, как на опаре дрожжевой.Поспел налив, и зажелтела дуля[1],А белая черешня отошла.Расплавленному золоту июляПод силу всё живое сжечь дотла.Ни облачка на выгоревшем своде,Ни пяди тени на земле. Невмочь Ни человеку, ни живой природе —Скорей бы знойный день сменила ночь.А вечером над пыльным небоскатомЗарницы заиграют кое-где,И дальним замирающим раскатомГроза опять напомнит о дожде.Заснуть не даст глухой порой ночною,Вселит надежду жителям села.Теперь бы только где-то стороноюОна, как наважденье, не прошла.

«Прощайте навек, Андруши…»

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия