Читаем Путь. Стихи полностью

Я душу окропил живой водою,Холодной, словно в полдень из Днепра.Моя душа желает быть святою,Открытою криницею добра.Такой, как та. У хаты. Под ветлою.Её копал отец мой молодой.Известная своею голубою,Едва ли не целебною водой.И становилось больше год от годуЛюдей, что пили и хвалили воду.Никто не обходился без тогоИз множества прохожих и проезжих.Вкус той воды – одно из самых свежихВоспоминаний детства моего.

Степь

Всё неподвижно в мертвом царстве зноя.Что говорить о людях и животных,О ковылях и о полях пшеницы,Когда у ветра даже нет охотыВприпрыжку по дороге пробежаться.Всё изнывает в мертвом царстве зноя.Один орёл доволен:Как прекрасноЛежать,Раскинув крылья,На упругихВоздушныхПодпирающих потокахИ знать,Что ты счастливей всех на свете.

Осенний лес

В осенний лес пугливой тропкоюБесцельно как-нибудь придиВ ту пору осени короткую,Когда уже не льют дожди.Когда он каждой веткой нервноюИ каждой жилкою листа —Весь в ожиданье снега первого,Когда в просветах – даль чиста.Чем гость добрей, приём радушнее,И ты двустволку и ягдташОставил дома.Что оружие,Куда надежней карандаш!Идёшь – сровняешься с рябинками,И не покажутся вовекТебекровавыми дробинкамиИх гроздья,Добрый человек.

Предчувствие

Мелодия ещё в моей душеНе родилась, как в оркестровой яме,Но всё-таки предчувствие уже,Всё заглушив, царит в партерном гаме.Пока не все заполнены места,И шум, как под шатрами балаганов,Что может показаться – не простаЗадача успокоить меломанов,Которые жуют, программки мнут.Здесь кашель слышен, там раскаты смеха…Волненье этих нескольких минутКуда важнее шумного успеха.Но вот уже погашен в зале свет.Сейчас маэстро музыку разбудит…И тут я умолкаю: смысла нетПытаться рассказать о том, что будет.

«Вот и всё. Ушла любовь от нас…»

Вот и всё. Ушла любовь от нас.У меня в душе, как в чистом поле.Осень. Предвечерний тихий час.Только глухо, пусто – и не боле.Высоко проплыли журавли(Говорят, хорошая примета),Но они растаяли вдалиСветлой литерой любви и лета.И теперь моя душа пуста.Вьюга бы скорей ворвалась, что ли?До чего унылые места —Даже места не нашлось для боли.

«Тот, кто несуетно умён…»

Познать тоску всех стран и всех времён.

Иван БунинТот, кто несуетно умён,Познает чуткою душоюТоску всех стран и всех времён —Она не может быть чужою.Одна тоска другой сродни.Как звуки плача в разных странах,У всех людей сердца одни —Они в одних и тех же ранах.

Ночные окна

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия