Путь Тесея

Тесей кивнул, поставил кувшин поближе к ногам Скирона и, совсем у стены, положил узелок и дубинку. Меч решил не снимать. Склонился над вонючими ножищами разбойника, вдруг разозлился и, не желая больше терять время на разговоры, ухватил разбойника за ногу и резко дёрнул, при этом сам ушёл в сторону и прижался спиной к скале.

– Да что та…

Рыча, исчез Скирон за краем тропы. Царевича потянуло за ним в бездну, но он сумел удержаться на ногах. Меч Скирона валялся на тропе. Тесей подхватил его, освободил от ножен, оббитых золотом. Не задумываясь, ворвался в пещеру и с ходу срубил голову стражнику, уже успевшему подняться с камня. Двумя следующими ударами успокоил навек его товарищей. В пещере сразу завоняло кровью. Он бросил меч прямо в тёмную лужу.

На свежем воздухе Тесея повело в сторону, он вдруг испугался высоты. Больше того, почувствовал, что бездна справа просто притягивает его. Так неужели он уйдёт, так и не узнав, что произошло со Скироном? Царевич улёгся на тропу ничком и подполз к её краю. Заглянул.

Да, не обманул его старейшина Джонас: острые камни буквально раскромсали тело Скирона, и вокруг части его останков, унесённых прибоем в море, уже собирались огромные черепахи. Странная получилась картина. Отмытые от крови золотистые полотнища хитона, шевелившиеся под толчками прибоя, казались очень красивыми, как и сказочное в послеполуденных лучах солнца изумрудное море. Чего не скажешь об оторванной руке разбойника, испускающей мутную бурую струю, или о гигантских черепахах. Со своими передними ластами, похожими на руки человека-пловца, почудились они царевичу ожившими утопленниками-людоедами.

Вздохнул Тесей, оторвался от удивительного зрелища и осторожно встал на ноги. Покрутил головой, убедился, что страх высоты прошёл. Поразился, что кувшин, стоявший на тропе, чудом не разбился, и даже вода не вытекла. Этакий подарок судьбы! Узелок лежал, как положил его, а вот дубинка едва не скатилась в бездну. Тесей вернул дубинку за пояс, внёс кувшин в пещеру и поставил у самого порога. Тотчас же покинул пещеру, и недолго постоял на тропе у входа в неё, в последний раз выверяя детали своей военной хитрости. Нет, он ни в чём не ошибся. Мегарец, первым вошедший в пещеру стражников, увидит окровавленный меч Скирона и зарубленных этим мечом воинов. От Скирона не останется и следа… Хотя кто-нибудь, быть может, разглядит в море у берега обрывки его одежды. В любом случае, кувшин с водой в пещере послужит свидетельством, что прохожие в этой истории не фигурировали. Впрочем, это если заскочит сюда мегарец, способный додуматься до таких тонкостей. Коннид, однако, не раз напоминал, что недооценивать противника крайне опасно. Уж лучше переоценить.

Тесей покинул место стычки едва ли не бегом. Ему показалось хорошим предзнаменованием, что вскоре после высоких скал дорога поворачивала от моря к суше, и до самих Мегар петляла между выжженных солнцем холмов с редкими оливами на них. Дома и храмы Мегар, окружённые каменной стеной, теснились на большом холме. Опасаясь, что попытка обойти город по бездорожью может показаться мегарским стражникам подозрительной, он прошёл через ворота, как выяснилось, оставленные без охраны.

Мегары Тесей пересёк, почти не поднимая глаз. По одному только беглому взгляду бросил он на знаменитые храмы Аполлона и Артемиды, построенные его родичем царем Алкафоем. Боги уж точно ведали, что Тесей натворил в пещере на скалах у моря, и, благосклонные к городу после щедрых жертв мегарцев, вполне могли его наказать. А также каждое мгновение ожидал он, что грубый голос спросит:

– А как ты, юнец, сумел пройти заставу Скирона?

Однако храмы миновал Тесей беспрепятственно, а подобный, не точно такой вопрос услышал только в Афинских воротах Мегар, когда дорогу ему перегородил вооруженный до зубов стражник, а второй, с виду родной брат спросившего, тоже не обошёл своим вниманием.

– Эй, иноземец! Не совершил ли ты в Мегарах чего противозаконного?

– Я только прошёл через город, – опустил Тесей глаза. – Даже не останавливался, кажется.

– А заплатил ли ты в Коринфских воротах пять оболов, проезжую пошлину?

– Нет, – честно ответил царевич.

– Тогда плати. Пять оболов.

Как сообразил позднее Тесей, он проявил опасную наивность, принявшись рыться в своей мошне при стражниках. Поднял на них глаза, только протягивая монетки на ладони, и увидел, что те опасно приблизились, а руки держат на рукоятях мечей. Передний из них сгрёб монеты, а задний вдруг схватил товарища обеими руками за плечи и оттащил назад, к столбу распахнутых ворот. Тот возмутился:

– Спятил ты, что ли, Аннас?!

– А ты посмотри на его шею, брат. Не то во внимание принимай, что кудрявый красавец, а на его бычью шею погляди. И что уже расставил правильно ноги и щурится, измеряя расстояние до нас! Тебе нужны неприятности, брат?

Тесей спрятал мошну в свой узелок и широко улыбнулся.

– Так я могу идти? – спросил как ни в чём не бывало.

– Иди, иди, – разрешил благоразумный стражник. – И лучше не возвращайся в Мегары. Тут у нас и своих сорвиголов хватает.