Путь в бездне

— Ребята, как здесь прекрасно! Млечный Путь — рукой достать можно. Мы — экипаж, мы будем там, среди звезд. Давайте поклянемся здесь, сейчас, перед этими звездами, что никогда не предадим друг друга и то, во что мы верим! А?

— Это и так, понятно, — спокойно сказал Кисловский, не глядя в ее сторону.

Никто не поддержал порыв Ланиной и она замолчала, пристыженно, словно сказала какую-то страшную глупость. Сергей увидел этот стыд в ее лице и ему, стало очень обидно за нее, и он сказал ей:

— Все правильно, Светка. Здесь хорошо.

— Правда? — она улыбнулась ему: — Как будто ничего нет, только мы и звезды.

— Бездна, — отозвался со стороны Мишка: — Она нас слышит.

— Твоя бездна просто пустота. И просто звезды, — произнес многозначительно Семен.

Они долго стояли в той полутьме, глядя в бездну, и каждый видел ее по-своему.

Глава девятая Дым, грохот, огонь

Грязные, покосившиеся от времени бордюры, почти потеряли следы весенней побелки. Людей на тротуаре и в скверу было немного — будний день. В конце сквера, утопающего в зелени кленов, виднелись бараки.

Ясное чистое небо. Солнце неторопливо ползло к зениту, заливая улицы ярким светом. Начиналась жара.

Склим вышел из сквера на Семнадцатую улицу и, постояв на перекрестке, вдыхая выхлопной дым проходивших мимо грузовиков, груженных белым пыльным щебнем, пошел через площадь Единства неторопливым шагом, невозмутимо глядя по сторонам, как и подобает полицейскому.

У овощного магазина номер восемь одноэтажного строения из красного кирпича под ржавой жестяной крышей и высокими, давно не мытыми витринами, Склим задержался, постоял, глядя на разложенные в деревянных лотках капусту и лук и, закурив, пошел дальше.

Трое пьянчуг, еще издали завидев полицейского, поспешно свернули с тротуара во двор ближайшего, покрашенного желтой краской, барака.

Идите спокойно, ребята.

Склиму стало смешно.

Настроение у него сегодня было самое, что ни на есть, праздничное, такое, от которого хочется вот так — по дурацки, заломив фуражку на затылок, пуститься в пляс.

Склиму было хорошо.

Наверное, нечто подобное он испытывал еще в молодости, задолго до женитьбы.

Хотя, если хорошенько подумать — он и сейчас не старик.

Нет, не старик!

Он вспомнил, как еще мальчишкой с друзьями лазил в сад какой-то конторы, где за деревянным покосившемся забором, росли вечно зеленые кислющие яблоки.

И все ради охранявшего тот сад сторожа — старого, злющего как собака, матершиника.

Да уж.

Так-же вспомнил то радостное чувство, с которым под настигающую позади него ругань сторожа, перелазил через забор, порвав рубаху и растеряв половину, зеленых еще, яблок.

Склим с радостью вернулся бы в то время и в тот сад.

На один день.

Хотя бы на один час.

Он шел по тротуару, любуясь зеленеющими густой яркой листвой, тополями, вдыхая пыльный теплый воздух, с запахами цветов и травы, растущими в небольших полисадниках под окнами бараков.

Склим утром встретил Сергея и тот сообщил, что сегодня приезжает Горин, а значит с передатчиком у него все получилось и скоро надо будет собраться в дорогу. А потом…

Корабль.

Как ему описывал старт корабля Мишка?

Дым, грохот, огонь. Будто тысячи громов и сотни землетрясений.

Он, в который уже раз, попытался представить себе старт корабля, и не смог. Воображение рисовало ночную грозу и рассекающие черное небо ослепительные молнии.

Нет, не представить.

Для этого надо самому оказаться там и он там будет.

Скоро.

Склим не замечал, что улыбается.

Когда? Завтра или через несколько дней?

Это неважно.

Скоро.

Сергей говорил, что до ближайшей от Тверди звезды, четыре световых года, но «Странник» покроет это расстояние быстрее, чем идет свет. Другие миры может такие же, как Твердь. Хотя нет, как Твердь — не надо. Может там все по-другому — лучше, проще. И он, Склим, увидит их собственными глазами.

А несколько лет…

Он прожил здесь всю жизнь, а впечатление такое, что мог-бы и совсем не рождаться. Хотя нет, конечно-же и хорошее было, правда мало, но было.

Склим не заметил, как оказался на Двадцать второй улице, совсем не там, куда шел.

— Старею, — произнес он и покачал головой.

Он свернул во двор ближайшего барака и пошел мимо вереницы вросших в землю низких сараев, по узкой тропинке, вдоль кустов и редких сосен.

Через двадцать минут, миновав несколько дворов, Склим вышел на улицу, вблизи полицейского участка.

Там, прямо напротив парадного крыльца, метрах в двадцати, у самой дороги, столпились десятка полтора людей — полицейские и гражданские. А все из-за большего грузовика умудрившегося врезаться в здоровенный высокий тополь, что рос рядом с участком.

Грузовик марки «Бегун-1500», темно-зеленого цвета, с квадратной фанерной кабиной, стоял уткнувшись в ствол тополя правым, вывернутым от удара, крылом. В цветочной клумбе отпечатался глубокий широкий след колеса.

Склим неспеша подошел к образовавшейся толпе.

Полицейские участка на такое событие вывалились все — Жар Дар, Ку Фин, и Рембе Оуп.

Пьяный водитель грузовика сидел на карачках под тополем и его натужно и громко рвало.