Путь в бездне

— Ну, что там? — Илку Мнре недовольно посмотрел на своего помощника: — В чем дело?

— Грузовики, господин Мнре. На площади.

— Какие еще грузовики?

— С виду — армейские. Их там уже много. Я не считал, но… Мешают проезду машин и автобусов. Пассажиры жалуются.

— Я тебе зачем? Сам разберись с водителями, позови полицейских.

— Так если-бы обычные водители. А то — офицеры!

Илку Мнре непонимающе уставился на помощника, нахмурил кустистые брови.

— Офицеры в грузовиках?

— Именно. Под лейтенанты и лейтенанты. Меня игнорируют, а некоторые и облаяли! Вас то, как офицера, послушают.

Лесть подчиненного всегда приятна.

Илку Мнре действительно происходил из касты офицеров, но по содействию отца, вышел в отставку еще в молодости — под лейтенантом.

— Пойдем, — сказал он и решительно зашагал к вокзалу.

Заместитель Скай шел рядом, говорил приободрившись:

— Еще и нахамили. Совсем порядок соблюдать не желают.

Илку вошел в здание вокзала сам! Открыл тяжелую высокую дверь (молодежь нерасторопная) и, пройдя через заполненный людьми зал ожидания, вышел через парадную.

На широком каменном крыльце вокзала у круглых мраморных колонн собрались несколько мужчин, курили, окутываясь ароматным табачным дымком, тихо говорили, поглядывая на площадь.

По-утреннему немноголюдная площадь с высоким памятником Первому Офицеру (каменная фигура в мундире старинного образца с высоко поднятой в безмолвном призыве, рукой), приятно радовала глаз порядком и строгостью. Нарушали привычную гармонию грузовики.

Ближайшая к вокзалу сторона площади, обычно занятая легковыми машинами и автобусами, сейчас была буквально забита длинными зелеными армейскими грузовиками.

Он посчитал — тридцать два грузовика стояли в два ряда на привокзальной площади и к ним продолжали подъезжать, выползая из ближайшей Семнадцатой улицы, все новые и новые грузовики, выстраиваясь в третий ряд, задом к вокзалу. Ярко светили фары, вырывая из темноты фигуры людей в светлых мундирах.

Илку начал спускаться вниз по пологим мраморным ступеням лестницы, чувствуя некоторую растерянность от увиденного.

Центральный вокзал Блистающей Выси, грузовики какие-то…

А главное — никто не предупредил о них вокзальное начальство, не согласовал. Иначе, Илку об этом бы, знал.

Непонятно так-же зачем эти грузовики здесь, да еще в таком количестве!

Он ступил на тротуар и двинулся к ближайшему грузовику. Его помощник шел рядом — бодро, уверено.

— Хамье, натуральное хамье! — говорил Оол Скай: — А еще — офицеры.

Илку шел в некотором смущении, но без страха.

Несколько лет назад, здесь на вокзале, он крепко поскандалил с одним офицером — капитаном. Дошло до рук, да еще при подчиненных! Илку написал жалобу прямо в департамент Знающих(ходили слухи, что почти все доходы от железнодорожного сообщения идут непосредственно самому господину главному Знающему), и буквально через несколько дней офицер-обидчик униженно просил прощения у Илку. При тех же подчиненных.

Офицер, ты конечно — офицер, но место свое знай!

Случай тогда принял на вокзале широкую огласку, и даже господин начальник вокзала перестал выговаривать Илку Мнре свои замечания.

Илку в сопровождении помощника приблизился к квадратной запыленной кабине грузовика и, взявшись за кривую металлическую ручку, рывком открыл дверцу.

Водитель, действительно, оказался офицером — неслыханно, на его мятом, давно нестираном мундире, маячили в желтом свете ближайшего фонаря, погоны лейтенанта. Офицер, положив руки на «баранку» руля, откинулся на спинку сидения — фуражка заломлена на затылок, лицо худое, небритое. Было ему на вид около тридцати лет.

Илку лениво, как и положено вышестоящему чину (заместитель начальника вокзала приравнивался к майору), козырнул и сказал требовательно:

— Заместитель начальника вокзала. Кто у вас старший?

К удивлению Илку, лейтенант не козырнул в ответ, а лишь с ленцой посмотрел на него — сверху вниз.

— Все вопросы к майору, — произнес лейтенант сухим скрипучим голосом.

— Какому майору?

— Майору Дарку.

— Потрудитесь выйти из машины, лейтенант, и разыскать вашего майора! — Илку повысил голос, но получилось как-то смешно — визгливо.

Офицер усмехнулся и сказал, указав рукой, куда-то влево:

— Вот наш, майор идет, господин заместитель.

Илку раздраженно захлопнул дверцу кабины, посмотрел в указанную лейтенантом, сторону.

— Бардак, господин Мнре, — откликнулся стоявший рядом Скай: — Вопиющий!

К ним уже приближались трое-двое полицейских и офицер.

Глядя на них неодобрительным взглядом, Илку медленно шел в их сторону. За несколько шагов до третьего заместителя начальника вокзала, офицер, шедший слева от полицейских, начал приветливо улыбаться, взялся за козырек своей изломанной фуражки и надвинул ее на затылок.

Он показался Илку пьяным.

Шедшие рядом с офицером полицейские, были лейтенанты — Мир Ун, полноватый, невысокого роста тридцати пяти лет, и Тоуб Су, сухощавый, того-же роста парень, лет двадцати трех.

Подошли.

Полицейские козырнули перед Илку Мнре, почтительно поздоровались, офицер — майор, тоже — по армейски коротко коснулся пальцами правой руки козырька фуражки, произнес с улыбкой: