Путь в Бездну и фитнес в инвалидном кресле

Собственно, вот и весь курс. После выполнения этого комплекса упражнений я обычно весь покрываюсь потом, но так укрепляются мышцы, поддерживается спортивное телосложение. Но есть, как я понял впоследствии на своем опыте, и определенная опасность. Поясню. В результате упорных длительных тренировок спастика у меня стала такой сильной, что здоровый человек не мог согнуть мою ногу. Есть понятие — мышечный тонус. Здоровые люди умеют им управлять: в правильном порядке напрягать мышцы, расслаблять их. Я, к сожалению, не могу. Пока не могу. И поэтому наступил такой момент, что единожды напряженная мышца оставалась напряженной и после тренировки. Это плохо. Расскажу про один случай — из того времени, когда я регулярно ходил в фитнес-зал. Среди тех, кто тоже тренировался, был один человек — просто огромный. Ростом почти с меня, почти два метра, а в ширину — двое таких, как я. Руки — как мои ноги. Во мне он вызывал искренний ужас. Причем я не видел в нем ни капли жира. А таких пропорций тела обычно достигают стероидами. Например, европейские быки: у них нет жира вообще, они просто огромный кусок мышц. Им ставят специальные уколы, их определенным образом кормят. Нередко они умирают раньше забоя. И вот этот человек вызывал у меня точно такие же ассоциации. Как-то он тренировал ноги и приседал с чудовищным весом на штанге. Я смотрел на это как зачарованный, но картина была скорее ужасной. Потому что, сделав подход, повесив штангу, он попытался идти и ноги у него не гнулись: каждый шаг он совершал как на ходулях. Мышцы были настолько забиты, настолько перетренированы, что запросто могли сломать кости.

К счастью, таким, как мы, подобное не грозит, но перетренированность, гипертонус все же возможны. Поэтому заклинаю — тренироваться в удовольствие.

* * *

Это настоящий кайф, когда чувствуешь, что сможешь выбраться из инвалидного кресла; это величайшее достижение — когда встанешь на ноги. Поэтому пробуйте, не прекращайте этих попыток, выполняйте упражнения. Разумеется, это поможет не всем — могут быть разные ситуации, разные диагнозы, но это не повод останавливаться в своем движении и пускать все на самотек.

На этом, пожалуй, все. Как и обещал, к концу книги я встал на ноги. Креслом пользуюсь до сих пор, но все меньше. Встал я с помощью средств реабилитации и тех упражнений, которые придумал сам.

Такие ходунки позволяют мне встать, медленно дойти до моей комнаты, где я сажусь не в инвалидное кресло, а в нормальное, компьютерное кресло. То, что я пережил, то, что переживают люди с подобными диагнозами, — это буквально ад, черное отчаянье, страшная депрессия. Это настолько изуродовало душу, что последствия останутся, даже когда я пойду полностью нормально, с прямой спиной. Останется свое понятие боли, страданий. Я никогда не смогу пройти мимо упавшего человека, потому что всегда буду помнить и знать, насколько это здорово, когда тебе помогают подняться. Я всегда буду помнить это. До самой своей смерти я буду помнить это страшное, черное отчаянье беспомощности. Но оно привело меня к такой теории, что, вообще-то, болезней не существует. Глупо рассматривать человека как физическую форму. То есть я, Иван, — это не двухметровый, тощий старик. Хотя, наверное, еще не старик, всего 36 лет. Я, Иван, — это 36 лет страданий и опыта, внутренних переживаний, радостей. Вот это вот все — Иван. И тело здесь — просто оболочка, которая вместила в себя дух Ивана. И любое заболевание, любая болезнь выковывала этот дух Ивана. И конечно же, рассеянный склероз неизлечим. Потому что нечего лечить. Как нельзя вылечить старение, смерть. Все, что есть неизлечимого, — это просто стадия развития духа. Само общество с неверными стандартами и ценностями заставляет нас страдать еще больше. Но через страдания можно обрести покой. Можно обрести смирение. Я здесь говорю не о том, что, если вас парализовало, надо просто лежать. Я говорю о смирении в части каких-то надуманных ценностей. Например, я очень любил машину. Но, наверное, я больше не рискну сесть за руль. Я смирился с этим. Но не смирился со всем остальным. Я упорно тренировался. Более того, я продолжу тренировки до конца, до последнего вздоха. Потому что, по моей теории, в этой жизни нам надо воспитать сильнейший дух. А сильнейший дух способен выковать совершенно любое тело. На мой взгляд, в этом и есть триединство и подобие Богу. Бог Отец — это разум. Бог Святой Дух — это мы сами. И Бог Сын — это наше тело. Но все подобно всему. Можно сравнить человека с семечком, которое упорно прорывается сквозь землю. На стадии семени оно совершенно бессильно. Оно растет без света в грязи. Вокруг него какие-то страшные создания. Но оно верит и смиряется. И вскоре оно пробивается к свету. Потому что по воле Создателя все всегда хорошо заканчивается.