Путь в Сэльму

Учитель медленно обошел вокруг своей возможной жертвы, пристально вглядываясь в каждую деталь внешности. Немного помолчав, он спросил:

- Обманывал ты когда-нибудь кого-нибудь? Я вижу в тебе чистую душу.

- Я, подобно зверям и птицам, никогда не лгу, - ответил пленник.

- Очень хорошо, очень... – пробубнил себе под нос старовер, потирая себе подбородок, - А ты был когда-нибудь на кого-нибудь зол? Держал ли ты обиду на людей?

Клясень не сразу ответил на вопрос. Казалось, он задумался, углубившись в свой прошлое. Но вскоре ответил:

- Такие случаи, конечно, бывали. Последний раз я был зол вот на этого господина, - он показал рукой на Наждака, главаря разбойников, и тот усмехнулся, - От его рук погибла наша невинная лошадь. Я все еще зол на него, но уже не так. Злость и обида имеют свойство утихать.

- А ты мне нравишься, бродяга, - загадочно заулыбался учитель, и все уже догадались, на ком он хочет оставить свой выбор, - Если бы ты не держал ни на кого обиду, это было бы слишком, таких не бывает. А так, - он помедлил и подошел ближе к Клясеню, смотря ему в упор в глаза, - А так ты совершенная жертва.

Замешательство вспыхнуло в глазах Мирона и Амитаса, когда учитель произнес эти слова. Выбор сделан, сейчас они узреют обряд жертвоприношения, где их сосед по плену, возможно, погибнет. Клясень дал им знак, что беспокоиться нечего, все решится само собой. Но чем больше они наблюдали за всем происходящим, тем больше сомневались в том, что у того есть какие-либо заготовки спасения.

- Что от меня требуется? – спросил Клясень, словно ему дали обычно поручение, - Ты будешь проливать мою кровь?

- Почему ты спрашиваешь так, как будто готов к обряду? – вопросом ответил учитель, - Вы его там так изморили, что он уже согласен на быструю смерть, так что ли? – поинтересовался он у разбойников, на что те в ответ пожали плечами.

- Я готов принять свою участь, - покорным голосом ответил Клясень, - Так как же ты собираешься использовать меня?

- Что ж, я расскажу тебе, как ты послужишь Гунтогрогу, - улыбаясь, ответил учитель, - Буду ли я проливать твою кровь? Конечно! В этом вся суть обряда. Кровь чистой и благородной души будет пролита во имя могущества великого Гунтогрога!

Он возвел руки вверх, и глаза его загорелись, а язык-щупальце то и дело выскакивал изо рта.

- Сначала мы привяжем тебе к этому столу, - он указал на стол, который служил разбойникам для всего, - Дальше я пущу твою кровь из рук, я выпью первую чашу во имя всемогущего бога! Дальше каждый из моих учеников сделает глоток из чаши с твоей чистой кровью и наполнится мощью Гунтогрога. Затем я прочту молитву, восславляющую величие...

- Постой, постой, - поспешно перебил учителя Наждак, - Нам еще придется ждать твоих учеников? Они разве приехали с тобой в повозке?

- Глупцы, вы и есть мои ученики, - с раздражением ответил учитель, - По крайней мере, сегодня вы ими являетесь. А что? Разбойники, пьяницы, головорезы, воры... Кто вы как ни прислужники Гунтогрога?

- Эй, мы так не договаривались! – простонал Сухарь, а за ним запротестовали и остальные, - Нам что, придется пить кровь этого нищего?! Да она заразная!

- Спокойно, спокойно! – рукой повелел замолчать разбойникам учитель, - Вам нужно сделать лишь глоток, это часть обряда, всего лишь часть обряда. Какой же я учитель без учеников? Все должно быть исполнено так, как велят древние свитки.

- И что же? Мы обретем облик чертей? Да ни за какие сорок золотых мы на это не пойдем! – заявил сердитым голосом Наждак.

- С вами ничего не произойдет, глупцы! – начал успокаивать всех учитель, - Если хотите, я могу нанять других разбойников и заплатить деньги им, раз вы такие брезгливые!

- Вам не придется пить мою кровь, братья, - неожиданно для всех объявил Клясень, после чего все замолчали, - Вы вкусите кровь этого человека, - и тут он показал на Амитаса, который вообще ничего не понял.

- Чего? – удивился учитель, явно ошеломленный этим заявлением, - С чего я буду проливать его кровь, если я выбрал тебя. И с чего они тебе братья?

- Все люди братья, - ответил на второй вопрос Клясень, - А прольешь ты именно его кровь, потому что он более достоин обряда, чем я.

Мирон и Амитас переглянулись. Что он несет? Зачем он это все устроил? Кажется, у Клясеня нет никакого плана спасения, он просто сбредил от томительного плена.

- Я не сказал тебе, кем я являюсь, - продолжил Клясень, - Я – грязный вор, и на моей совести множество краж.

Учитель подозрительно посмотрел тому в лицо, пытаясь понять причину его признания. Он еще раз обошел его, недоверчиво осматривая.

- Ты решил, будто я тебе поверю? – презрительно воскликнул учитель, - Да ты просто струсил! Никакой ты ни вор! Для вора у тебя слишком добрые глаза. Хотя... – он помедлил, - Ты подставляешь своего человека, чтобы выжить и избежать жертвоприношения... Раз ты такой слабодушный, то выходит, что ты уже действительно не достоин служить обряду.

- К тому же я вор, - продолжил тянуть свое Клясень, - Пока ты осматривал пленных, я незаметно украл из той кучи флягу с брагой. И отдал ее ему.